Черная сирень

Правда, с небольшой оговоркой: в те часы, когда Галине было необходимо, Мигель должен был находиться дома и присматривать за ее дочерью.

За это время Мигель существенно изменился.

Он стал организованным в делах, поправился на несколько килограммов и стал делать попытки со вкусом одеваться. По утрам он полюбил кашу, заметно сократил количество выкуриваемых за день сигарет, перешел от дешевого пива по вечерам к бокалу-другому приличного красного вина и научился пользоваться посудомоечной машиной.

Как-то раз, после долгих зимних каникул, после первого совместного празднования Нового года и Рождества, Галина, проторчав на приеме у гинеколога дольше обычного, в волнении отправилась на работу.

Давно знакомая врач отнеслась к переменам в интимной жизни Галины с восхищением, даже с некоторой долей зависти.

– Ну а что? И рожали бы! Я могу отменить таблетки… Мужик твой здоровый и крепкий, а кровь немножко размешать – от таких союзов самые красивые дети получаются!

Галина зарделась, но тотчас возразила: – Но он же еще самореализоваться должен…

– Да? А кто он по профессии? Ну прости, мне просто любопытно…

Галина, словно ее неожиданно поймали на мелком воровстве, против воли густо покраснела.

– Он… артист!

– Интересно…

– Да, очень.

Но даже этот минутный конфуз не лишил Галину ощущения внутренней победы.

Она вышла из поликлиники, притормозила под козырьком подъезда и, переполненная радостным волнением, достала из сумочки мобильный.

«Как ты, любовь моя?»

Постояла с минуту – ответа не последовало.

Она посмотрела на часы и вспомнила, что сама назначила Мигелю на это время частный урок с новой, списавшейся с ней в соцсети клиенткой.

Внутри неприятно заскребло.

Она открыла недавнюю переписку и ткнула пальцем на фото.

Увеличила изображение до предела.

Медь волнистых волос растекалась по изящным обнаженным плечам, грамотно подкрашенное лицо манило алыми, идеально очерченными губами.

Как же она проглядела?!

Замоталась вконец и даже не посмотрела толком на новенькую!

Галина бросилась к машине.

Только бы не было пробки!

Перед тем как толкнуть перед собой входную дверь клуба, она снова проверила телефон: нет, ответ на эсэмэску так и не пришел.

Мигель даже не прочел сообщение!

Гардеробщица еще не пришла, в это время в клубе находился только пожилой охранник.

Услышав хлопок двери, он попытался придать заспанному лицу серьезное выражение.

Галина ему кивнула и, усилием воли заставив себя только что не бежать по коридору, заспешила к залу.

Дверь была плотно прикрыта, сквозь нее доносились звуки чарующей музыки.

Дьявольская сила заключалась в этой музыке, уж ей ли этого не знать!

Чертенок внутри очнулся и приказал резко толкнуть дверь.

Мигель стоял в дальнем углу сцены и держал за руку хрупкое создание в цветастом, струящемся по фигуре платьице. Они разучивали повороты.

Женщина была отличного телосложения, не юная, но существенно моложе тех, кому обычно давал уроки Мигель.

В воздухе пахло пудровыми духами, свежесваренным, скорее всего еще теплым кофе и немного – хлоркой.

Пахло опасностью.

От ее неожиданного вторжения Мигель вздрогнул и изменился в лице, но его ученица, вовсе этого не заметив, бойко крутанулась под его рукой и ослепляюще улыбнулась Галине.

Он быстро взял себя в руки и вернул на место свое, теперь уже почти всегда уверенно-отстраненное, выражение лица.

Нахальная женщина продолжала улыбаться:

– Привет! – раскатилось по залу и ударилось, будто молния, в Галину.

– Галя, у меня урок! Что-то случилось?

Мигель говорил приветливо, но Галина почувствовала, как сильно он раздражен.

– Может, ты прервешься на минуту и все-таки подойдешь?

– Окей, извини, – он выпустил из своей руки руку вертлявой дамы, подошел к Галине и нетерпеливо вскинул брови. – Так что случилось?

– Я тебе вчера говорила, что иду утром к врачу…

– И что там произошло? Я не понимаю.

Тварь! Не понимает он.

Зато она прекрасно понимала, что реального повода так взбеситься у нее, конечно, нет. Сколько их было и сколько еще будет в его жизни, всех этих баб, хохочущих у него под рукой!

Это же его работа…

Но эта подчеркнутая небрежность по отношению к ней, небрежность, вызванная присутствием здесь еще час назад абсолютно чужой ему женщины, вызвала в Галине жуткое клокотание.

Она хотела было сразу загнать его в тупик, сорвать с красивого лица маску, заявив, что хочет от него ребенка и что ее организм здоров и готов для этого.

Но в голове пронеслись лохмотья фраз из мудрых интернет-советов, и, затолкав в себя гнев, она решила пока смолчать.

22

Варваре Сергеевне становилось все труднее общаться с дочерью.

И дело было не столько в разговорах, предсказуемых для них обеих настолько, словно они одну и ту же радиопередачу в тысячный раз прослушивали, дело было во лжи.

После своего реального визита к лор-врачу Варваре Сергеевне удалось протянуть еще почти месяц, мотивируя частые отлучки из дома тем, что ей якобы назначила обязательную диспансеризацию терапевт.