Черная смерть. История самой разрушительной чумы Средневековья

С осени 1348 года до осени 1349 года, в течение первого года эпидемии, в Фарнхеме умерло 740 человек – уровень смертности был около 20 процентов. По мере приближения второй зимы люди, без сомнения, надеялись на еще одну паузу, но на этот раз эпидемия, напитавшаяся свежим летним воздухом и деревенским солнцем, продолжила убивать и в холодную погоду. С осени 1349 года до осени 1350 года погибло еще 400 с лишним жителей. К тому времени, когда Y. pestis окончательно покинула Фарнхем в начале 1351 года, в поместье погибло почти 1400 человек. Поскольку нам известно лишь приблизительное число жителей Фарнхема, трудно прийти к точному проценту смертности, но один ученый, изучавший списки, говорит, что погибло более трети, а возможно, и половина населения поместья[605].

Во многих других частях Европы смертность в столь крупных масштабах привела к сильному хаосу и социальным потрясениям. Но жизнь в Фарнхеме, если не считать стенаний, которые эхом разносились по деревушкам поместья теплыми летними ночами, и количества людей, которые ходили в церковь по воскресеньям в черных одеждах, внешне, казалось, почти не изменилась. В первый год эпидемии урожай был собран вовремя и в обычном объеме. В замке епископа Эдендона был проведен ежегодный ремонт, а пруды чистились, как и каждый год ранее. Подруга Джона, доярка, приготовила обычные для нее шесть клов сливочного масла (один клов равен семи-восьми фунтам), а после сбора урожая трудолюбивые сенокосы получили в награду четыре с четвертью бушеля овса. На Рождество для прислуги в епископском замке было организовано три традиционных праздничных ужина.

Зимой 1348–1349 годов в Фарнхеме случились первые, связанные с чумой экономические потрясения. По мере роста нехватки рабочей силы ее стоимость резко возросла, а цены на сельскохозяйственных животных упали. «Человек мог теперь позволить себе лошадь за полмарки, которая раньше стоила сорок шиллингов, хорошего упитанного вола за четыре шиллинга и корову за двенадцать фунтов»[606], – писал один средневековый хронист. Резкое падение цен на животных было связано с условием феодального закона, который снова создал обременительные условия для арендаторов во время эпидемии. Если арендатор умирал, хозяин поместья имел право получить в качестве налога на смерть лучшее вьючное животное покойника. Обычно гериот, как называли этот налог, был очень выгоден лордам, но зимой 1348–1349 годов умерло столько крестьян, что в поместьях стало слишком много животных – им едва находилось применение. Джон, расчетливый управляющий, решил сохранить бо́льшую часть скота, перешедшего во владение епископа Эдендона, до тех пор, пока цены не вырастут, но он был исключением. В большинстве имений животных, полученных в результате сбора гериота, просто выставляли для продажи, что снижало цены на них.

Благодаря осторожности и твердой руке Джона Фарнхем процветал даже в первый год эпидемии чумы. Поступления денежных средств составили 305 фунтов, а издержки производства – всего около 43 фунтов.

Второй год был более тяжелым. Смерть стала настолько распространенной, что теперь люди умирали целыми семьями. Сорок раз в течение второго года в суде поместья звучали имена умерших арендаторов, сорок раз ни один кровный родственник не претендовал на его пустующее владение. Когда «суровость дней усилила мужскую злобу», оставшиеся в живых арендаторы, в том числе Джон, стали работать на двух фермах – на своей собственной и на ферме умершего соседа. Во время бесконечной череды смертей почти никто не вступал в брак. В 1349 году в Фарнхеме было всего четыре свадьбы[607].

В 1350 году Джон Ронвик в полной мере ощутил недостаток денег, хорошей погоды и рабочей силы, которая теперь стала разорительно дорогой и почти неуправляемой. «Ни один трудяга или чернорабочий не хотел подчиняться ничьим приказам – равного по положению, ниже или выше себя»[608], – говорил один летописец. Несмотря на невообразимые для автора «Герефы» обстоятельства, в 1350 году, как и в предыдущие годы, Джон вовремя собрал урожай. На третий год эпидемии урожай был меньше, чем в 1349 году, но ненамного. В 1350 году подруга Джона, доярка, даже приготовила обычное для нее количество сырных голов – 26 зимой и 142 летом – и сливочного масла: восемь клов, или примерно пятьдесят фунтов.

Епископ Эдендон, должно быть, восхищался находчивостью Джона. В разгар одного из самых мрачных периодов во всей английской истории он организовал небольшой отряд из земледельцев, каменщиков, стекольщиков, плотников, распиловщиков и каменоломов. В 1350 году поместье епископа в Фарнхеме было отремонтировано еще более тщательно, чем обычно. Каким-то образом Джон нашел огромную сумму в двадцать два шиллинга и пять фунтов стерлингов для выплаты повышенной заработной платы рабочим[609].