Черная смерть. История самой разрушительной чумы Средневековья

Через несколько дней погромы начались и в соседних деревнях: Динь, Мезель, Апт, Форкалькье, Рие, Мустье и Ла Бом. Где-то евреям была предложена возможность перехода в другую веру, но большинство выбрало смерть. «Безумная верность, продемонстрированная евреями, была потрясающей», – писал один летописец. «Матери бросали своих детей в огонь, вместо того чтобы позволить обратить их в христианство, а затем шли в огонь сами за своими мужьями и детьми»[416]. 14 мая Даяс Кинони, еврей из деревни Ла Бом, который находился в папском Авиньоне, когда вспыхнули беспорядки, вернулся домой и обнаружил свою семью мертвой, а еврейский квартал сожженным и опустевшим. «Не осталось никого, кроме меня, – писал мсье Куинони в ту ночь. – Я сел и заплакал от горечи на душе. Если бы только Господь Своей милостью позволил мне увидеть утешение Иудейского царства и Израиля и разрешил мне и моим потомкам остаться там навсегда»[417].

Насилие в отношении евреев на пасхальной неделе было традицией в Средние века. Этот период года, с его отголосками «соучастия» евреев в распятии Христа, возможно, неизбежно вызывал ненависть в сердцах христиан. Но вспышки ненависти в Тулоне и Ла Боме быстро сменились новой и гораздо более агрессивной формой антисемитизма. Когда летом 1348 года чума стала распространяться на восток по Франции, Германии и Швейцарии, пошли слухи о том, что мор – это заговор евреев. Сначала эти слухи были не более чем просто расплывчатыми обвинениями. Говорили, что христиане умирают, потому что их колодцы отравлены еврейским чумным ядом[418]. Но осенью, когда эпидемия набрала силу, слухи становились все более детальными, подробными и причудливыми – пока не превратились в средневековую версию Протоколов сионских мудрецов[419]. К ноябрю 1348 года каждый хорошо информированный гражданин восточной Франции понимал, что чума не была промыслом мстительного Бога, что она появилась не из зараженного воздуха, а являлась не чем иным, как международным еврейским заговором, направленным на достижение мирового господства. «Теперь наша очередь», – так якобы сказал один из отравителей колодцев своим допросчикам-христианам.

Важную роль в распространении слухов сыграли власти швейцарского городка Шильон. Признания, полученные ими от местных евреев в сентябре 1348 года, обеспечили заговору убедительную почву из фактов. Евреи рассказывали о своем вдохновителе, жестоком раввине Якобе, ранее жившем в Толедо, Испания, а ныне на востоке Франции, и о сети агентов, которые якобы доставляли евреям пакеты с чумным ядом по всей Европе. Теоретики заговора Шильона даже придумали для агентов имена и личности – агрессивного Провензаля, добросердечного торговца Агиметуса, женщину по имени Белиета, безотказного цирюльника Балавиньи и смышленого юношу, известного просто как «еврейский мальчик». Теоретики также составили список якобы «зараженных» участков города. Говорили, что одним из них был фонтан в немецком квартале Венеции, другим – публичный источник в Тулузе, третьим – колодец у Женевского озера.

Даже яд, использовавшийся для заражения системы водоснабжения христиан, был очень подробно описан. Это было вещество «размером с яйцо», за исключением тех случаев, когда оно было «размером с орех» или с «большой орех», «с кулак» или «два кулака» – и упаковано оно было в «кожаный мешочек», кроме случаев, когда оно было упаковано в «мешочек из льна», «тряпку» или «бумагу»[420]. Яд делали по разным рецептам из ящериц, лягушек и пауков либо же из сердец христиан и из облаток Святого причастия.

Евреи, допрашиваемые в связи с заговором по поводу отравления колодцев, должны были дать особенную, «еврейскую» клятву при даче показаний. «Если то, что ты говоришь, неправда, – говорил следователь заключенному, – тогда пускай земля разверзнется и поглотит тебя, пусть ты станешь таким же прокаженным, как Нееман и Гиезий, пусть тебя постигнет та же беда, что заставила израильский народ спасаться бегством, когда он шел с Египтской земли. И пусть кровотечение настигнет тебя и никогда не заканчивается, как ваш народ обрек себя, когда предал Бога, Иисуса Христа»[421].

Еще следователи прибегали к так называемым специальным «еврейским» пыткам. Одна из них выглядела так: на голову заключенного надевали терновый венок, а затем вбивали его в череп кулаком, облаченным в доспехи, или тупым инструментом. Другая пытка заключалась в том, что между ног заключенного-еврея помещали веревку с шипами, а затем натягивали ее на промежность и мошонку.

С лета 1348 года по 1349 год было истреблено очень большое количество европейских евреев, точное число погибших неизвестно. Некоторые погибли в общественных кострах, другие казнены путем сожжения, третьи забиты до смерти. Евреев засовывали в пустые винные бочки и пускали по Рейну. В некоторых населенных пунктах убийствам предшествовали показательные процессы. Иногда же не было ни судебного разбирательства, ни даже обвинения. Евреев убивали просто в профилактических целях.