Черная смерть. Морпех против Батыя

– Нет, Кирюха, я назад в лес не пойду. А вдруг нас медведь поджидает, которого мы взрывпакетом угостили.

Соколиков успокоил:

– Не дрейфь, косолапый нам все простил. Князь Всеволод отговаривал, просил остаться в дружине, обещал сделать сотниками, а то и вовсе воеводами вместо пожилого Никифора Даниловича, но они отказались. Мстиславович препятствовать не стал, кто знает, может, и прав боярин Гордей Тетеря, таких отчаянных воинов, обладающих чудесным оружием, следует держать от себя подальше. Потому и отпустил с благодарностью, а за честную службу и помощь в избавлении города от врагов одарил путешественников во времени подарками, просил почаще наведываться в гости. Княжеские подарки Соколиков и Белозеров решили отдать Терентию и Анастасии. Брат с сестрой по причине нашествия татар остались без родителей, дома и имущества. Кирилл, отдавая Анастасии серебряный кубок, соболиные шкурки и мешочек с монетами, сказал:

– Это тебе приданое. Когда замуж пойдешь, меня добрым словом вспомнишь.

Анастасия покраснела, опустила глаза, с дрожью в голосе произнесла:

– Благодарствую, только я и без подарка о тебе всегда помнить буду.

Кирилл испытывал неловкость, он понимал, что девушка хочет сказать этими словами, но ничем не мог ей помочь, в другом времени его ждала другая Анастасия. Соколиков промолчал и был рад тому, что этот разговор будет последним. Однако он ошибался…

Велико было его удивление, когда в одном из воинов отряда Терентия он признал Анастасию. Облаченная в доспех, в островерхом железном шлеме она была похожа на юношу. Того самого, который спас его в битве у болота под Смоленском. В голове Кирилла мелькнуло: «Значит, я не ошибся, слукавила Анастасия». Соколиков не преминул спросить ее брата, почему он взял сестру с собой. Терентий отмахнулся:

– Пусть будет со мной. От нее разве отстанешь, прицепилась как репей. Если решила, на своем стоять будет. Я же тебе говорил, что норов у нее, как батюшки покойного.

Кирилл возразил:

– Неладно это девушку на такое опасное дело брать.

– Эка невидаль, баба с оружием. Али неведомо тебе о девах воинствующих, коих поляницами нарекли, о богатыршах Василисе и Настасье Микулишне? А Ольга, княгиня киевская, сама дружину на врагов своих водила, а ты молвишь, опасно. Когда беда приходит, на Руси всяк за оружие берется: и мал, и стар, и женки, и девицы.

Соколиков вспомнил донскую казачку Татьяну Маркину, ставшую офицером еще при Екатерине Второй, капитана Александру Тихомирову, лихого гусара Надежду Дурову старостиху Василису Кожину воевавших против солдат Наполеона. Пришел на ум и женский батальон Марии Бочкаревой, который принимал участие в Первой мировой войне. Вспомнились летчицы, снайперши, санитарки, радистки Великой Отечественной.

– Согласен. Русские женщины в беде всегда рядом с мужчинами были.

– То-то и оно. Да и дело это не особо опасное, не на битву ведь идем, а за супротивником следим, чтобы назад к Смоленску не повернул, – утишив голос, Терентий добавил. – Сдается мне, это ради тебя она со мной напросилась.

Больше Кирилл возражать не стал, пришла пора прощаться. У отряда была своя дорога, у Кирилла с Аркадием своя, а у священника Виссариона с голубем, коего он отбил от кошки в Смоленске, назвал Воркушей и вылечил при помощи Кирилла Соколикова, своя. Спешились у знакомой развилки. Белозеров достал из кармана сотовый телефон, обратился к Виссариону, Кириллу и Анастасии:

– Минуточку внимания! Предлагаю сделать фото на память. Встаньте рядом, смотрите на меня. Отче Виссарион, посадите вашего Воркуту на плечо, а то он сливается с вашей черной одеждой, и попросите его не махать крыльями. Так. Отлично. Улыбочку. Скажите «чиз». Готово. Теперь мы с Кирюхой поменяемся.

Терентий посмотрел на Соколикова, изумленно спросил:

– Чего это он?

Кирилл улыбнулся:

– Сейчас увидишь.

Он поменялся с Аркадием и после того, как съемка была произведена, показал фотографии на экране.

Удивление Терентия увеличилось в разы.

– Это как же? Это что же? Это мы, что ли? Вот уж чудо, так чудо!

Виссарион был иного мнения об увиденном: – Колдовство это бесовское. Не иначе. Сплюнул, перекрестился, отошел в сторону. Все последовали за ним. Часа расставания никто не отменял. К первому, соблюдая старшинство, Соколиков обратился к Виссариону:

– Прощайте, батюшка, всего вам доброго. Вы-то теперь куда?

– Добирался я из земель Новгорода Великого в княжество Черниговское, да вот из-за поганых путь мой иначе лег. Из-за них же в граде Смоленске задержался, проведал места родные. Теперь вот в Козельск путь держу.

Аркадий вдруг встрепенулся:

– Козельск?!

– Он самый.

Белозеров перевел взгляд на Соколикова:

– Кирилл, татары на Козельск пошли.

– Почему ты так решил?

– Да потому! Ты что, историю не учил? Про оборону Козельска забыл, про «злой город»? Если верить историческим документам, то татары из Смоленского княжества вторглись на территорию Черниговского, разграбили и сожгли городок Вщиж, а затем, минуя Брянск и Карачев, достигли Козельска и осадили его. Кирилл, ты понимаешь, что у нас есть возможность спасти город.