Черная смерть. Морпех против Батыя

На третий день при помощи способностей отца Виссариона, который, по словам Аркадия, был подобен служебной собаке, взявшей след, они высмотрели среди пленников Анастасию. Отличить ее среди других женщин оказалось легко, так как она была в мужской одежде. Воинский доспех с нее сняли, а одежду оставили. Лишь по фигуре и распущенным длинным русым волосам можно было понять, что это девушка. Теперь оставалось дождаться ночи. Когда она наступила, поползли к татарскому стану. Камуфляжные костюмы, очки ночного видения, маскировочная краска на лицах, темная безлунная ночь и стрекот сверчков помогли Кириллу и Аркадию подобраться к пленникам незамеченными. Помогла и беспечность татар, не ожидавших от русских преследования или нападения. Не особо бдительно они стерегли и пленников.

Несчастные были связаны, некоторым на ночь, кроме рук, связали и ноги. Да и куда бежать, если повсюду степь и татары…

Пленники сидели и лежали на земле рядом с обозными повозками. Соколиков и Белозеров прошмыгнули под одну из них, затаились. Вовремя. Перед их лицами затопали кожаные сапоги одного из татар. Аркадий ухватил их, дернул на себя. Татарин рухнул на землю. Кирилл бросился на него с ножом. Короткий удар, приглушенный стон, тишина. Тело убитого затащили под повозку, сняли островерхую меховую треухую шапку-малахай, пояс, стеганый халат с косым запахом. Кирилл накинул на себя халат, водрузил поверх черного берета шапку. Вдвоем вылезли из-под телеги и, почти не таясь, подошли к пленникам. Анастасия спала, свернувшись калачиком и поджав под себя ноги. Прохладная ночь заставила ее принять «позу эмбриона». Кирилл рассмотрел на лице девушки кровавую ссадину, запястья были связаны веревкой. Она застонала, перевернулась на другой бок. Комок жалости к этому беззащитному существу подкатил к горлу Соколикова. Не поленились охранники связать и ноги. Видимо, Анастасия уже успела показать свой строптивый нрав. Кирилл присел на корточки рядом с ней, тронул за плечо. Анастасия открыла глаза. Перед ней сидел большеглазый татарин с безобразным лицом. Ее рот открылся для крика, но его накрыла крепкая ладонь Аркадия. Он прошептал:

– Тихо! Это мы, Кирилл и Аркадий. Мы тебя освободим.

Кирилл разрезал веревку на ногах, а затем, освободив руки девушки, тихо произнес:

– Вставай.

Когда Анастасия поднялась на ноги, Кирилл снял с себя татарский халат и шапку, надел на нее. Они собрались уходить, когда женский голос умоляюще попросил:

– Люди добрые! Меня, меня освободите!

Рядом с ногами Кирилла поднялась лохматая голова, крепкие мужские пальцы ухватили за штанину.

– И меня, меня возьмите с собой. Не бросайте, православные! Христом Богом прошу!

Со всех сторон послышалась возня, пленники просыпались. Не ускользнула возня и от чуткого слуха кочевников, дремавших рядом у костра. Один из охранников встал, взял факел, сунул в костер. Факел вспыхнул. Охранник, разгоняя ночную тьму, направился к пленным. Кирилл и Аркадий, увлекая за собой Анастасию, бросились к повозке. Пленники затихли, но татарин уже почуял неладное, он осветил то место, где недавно спала Анастасия. Громкий крик поднял на ноги остальных охранников. Кирилл дернул Аркадия за руку:

– Уходим!

Петляя между повозками, они побежали прочь. Уйти незаметными не получилось, охранники подняли тревогу и пустились вслед за ними. Оторваться не удавалось, занемевшие ноги Анастасии не давали ей бежать быстро. Первым, освещая дорогу товарищам, бежал татарин с факелом. Кирилл остановился, метнул нож. Кочевник вскинул руки, повалился на повозку, факел поджег награбленное добро, повозка загорелась. Преследователи замешкались, это дало возможность оторваться от преследователей. Они вырвались из татарского стана невредимыми и достигли назначенного места, где их ждали отец Виссарион и Мякита. Но погоня не прекратилась. Утром озлобленные наглостью урусутов татары пустились в погоню по их следам. Аркадий и Никита не знали, что красота девушки привлекла самого Батыя, и он не собирался лишиться такой наложницы.

* * *

Привал сделали в полдень на вершине заросшего кустарником взлобка. Аркадий и Кирилл достали остатки армейского сухпая, а Мякита – черствый, обгорелый с одного бока хлебец, найденный им на пепелище в сожженном Козельске. Этим и насытились. За трапезой Анастасия рассказала, что хотела убить Батыя. Виссарион ее задумки не одобрил:

– Зря бы себя погубила. На его место другой хан придет, да незачем это, когда Русь разорена, а враг покинул ее пределы.

Девушка согласно промолчала и неожиданно спросила:

– А Терентий где? Будучи в татарском полоне привелось мне свидеться с Долматом Кривым, который хотел в Смоленске вас убить и для боярина Гордея Тетери ваше оружие похитить. Он сказал, что видел брата в стане татарском. Правда ли это? Жив братец?

Мужчины опустили глаза. Их молчание было красноречивее всяких слов. Анастасия закрыла лицо ладонями, всхлипнула, плечи девушки судорожно дернулись. Виссарион встал, окинул взглядом остальных.