Черная смерть

— Ты умелый воин и храбрый джигит, — неторопливо заговорил моджахед, явно наслаждаясь своей властью над пленником. — Многоуважаемый Зелимхан приказал мне принести головы двух гяуров. Но думаю, он будет доволен, если в дополнение к одной голове я приведу живого гяура. Я уверен, он будет рад. «Давай, давай, — мысленно Виктор подбадривал боевика. — Только подойди поближе или хотя бы прикажи мне обернуться». — Пальцы его правой руки прямо горели от прикосновения остро отточенной стали метательного ножа.

Чеченец негромко хохотнул, он как будто разгадал намерения диверсанта:

— Ты храбрый и хитрый воин, — насмешливо заговорил он. — Чтобы не вводить тебя в соблазн попытки убить меня, я прострелю тебе руку.

Это был конец, Савченко почувствовал, как его сердце рухнуло в желудок, страх парализовал тело, в одно мгновение поставив его вровень с только что убитым боевиком, который тоже не смог сопротивляться своей гибели.

Он никак не отреагировал на внезапный выстрел, который почему-то прозвучал неестественно приглушенно.

Пуля просвистела возле уха Стрелка, но не зацепила его. Опомнился Виктор только тогда, когда услышал за спиной звук падающего тела. Он резко обернулся и увидел убитого чеченца, на его затылке зияла большая дыра, из которой поднималась кровавая, пузырящаяся пена.

— Твою мать, Ковбой, — радостно воскликнул Савченко, бросаясь к кустам, где оставил раненого товарища.

Ковбой лежал на животе, сжимая в правой руке длинноствольный «стечкин». Перевернув друга на бок, Виктор прошептал:

— Держись, браток, хрен им в зубы, а мы прорвемся.

— Не-ет… — Ковбой открыл глаза и уставился на Виктора мутными зрачками, снайперский выстрел забрал у него слишком много сил. Он умирал с оружием в руках и думать мог только о незаконченной еще битве. — Они не ждут удара с тыла… — обескровленные губы дрогнули, глаза остекленели, а рот его безвольно открылся. Душа снайпера отлетела в лучший из миров.

— Да, удара с тыла они не ждут, — с горечью пробормотал Виктор; прикрыв веки умершего товарища, он поднялся на ноги. Ему еще предстояло собрать боеприпасы и поторопиться на выручку к своим…

Моджахедам из «сил самообороны» снова пришлось штурмовать позиции закрепившихся на высоте диверсантов. Две предыдущие стычки не прошли для группы без последствий, оба отряда понесли ощутимые потери. Но моджахеды по-прежнему, даже потеряв треть личного состава, обладали подавляющим над противником преимуществом.

Асламбек Максуров, оказавшийся в родных горах, мечтал только об одном — как можно быстрее покинуть зону боевых действий. Поэтому и пытался отговорить дядю от дальнейшего преследования диверсантов. Но старик был непреклонен.

— Ты разве не понимаешь, если хотя бы один гяур останется в живых, конец нашему маскараду с «силами самообороны», — угрюмо произнес Зелимхан. — Уже завтра наш Шадди окружат войска федералов. Никто им сдаваться не будет, и они, как ты понимаешь, не оставят здесь камня на камне.

«В любом случае — конец маскараду», — подумал Асламбек, он прекрасно отдавал себе отчет, что спецслужбы, узнав о его появлении в Чечне, догадаются, куда он может направиться. И наверняка уже разрабатывают какой-нибудь хитроумный план по его захвату. Но он их и в этот раз обведет вокруг пальца. Главное, добраться до села…

Наемникам Скока также довелось принять участие в штурме высоты. Ловкач двигался в паре с Кухарем, несмотря на шквальный огонь, им удалось подняться по небольшому отрогу и закрепиться на середине склона. Сверху бесперебойно били автоматы диверсантов, по бокам отстреливались карабкающиеся моджахеды, вокруг стоял неимоверный гомон. К звукам выстрелов добавились стоны раненых, а также всевозможные выкрики — от «Аллах акбар» до «твою мать».

Найдя удобную ложбинку, прикрытую с одной стороны чахлым кустом, а с другой россыпью камней, Ловкач бросил Кухарю:

— Коля, прикрой, я работаю.

— Работай, работай, никто мешать не будет, — ответил Кухарь, посылая в сторону вершины длинную очередь. Рой розовых светлячков трассирующих пуль взмыл вверх.

Тем временем Ловкач, поправив оптику на своей «канарейке», развернулся в противоположную сторону. Отправляя в бой наемников, Степан Корчинский дал Игорю Бруйко конкретный приказ — при первой же возможности ликвидировать Зелимхана Максурова. Лучшего варианта, чем сейчас, не сыскать.

Командир сельских «сил самообороны», несмотря на возраст, отличался злобной настырностью.

Взобравшись на один из холмов у подножья высоты, он отдавал приказы своим подчиненным. В мощную оптику Ловкач хорошо видел бородатое лицо в высокой шапке из серебристого каракуля. Сделав все необходимые упреждения, Ловкач сместил перекрестие прицела на переносицу старика, потом, немного подумав, решил, что попадание будет походить на явный заказ, сместил ствол, увенчанный цилиндром глушителя влево, и плавно нажал на спуск.