Чёрная смородина

В рюене (октябрь — Прим. авт.) мы полетели в Паг-Авит на турнир по драйдхетчу. Карнеро даже не пришлось уговаривать меня. Я ждала этого события с большим нетерпением, потому что там мы должны были встретиться с Иреной и Сакитом Халаси.

Драйдхетч — игра, придуманная магами и для магов. Но неожиданно она оказалась популярной и среди немагических народов и рас. Пусть в нее не могли играть все, но болеть за любимую команду отсутствие магии не мешало. Играли две команды по шесть человек: пять стихийников и один универсал. Суть состояла в том, чтобы перенести магическую сферу через все поле в зачетную зону соперника. А соперники, соответственно, всячески этому препятствовали. Сфера создавалась разная, для этого и требовался универсал. Это мог быть огненный шар, водяной, металлический или земляной, в зависимости от стратегии, выбранной командой. Например, если игрок-огневик налетал на водника, тот без проблем гасил огненный шар — очко соперникам. И так до тех пор, пока одна из команд не наберет 17 очков.

Сегодня играла сборная королевства Кхит-э-ленге против команды Ласанги. Игроки уже вышли на поле, и болельщики криками приветствовали своих кумиров. Громче всех орали гоблины, прилетевшие поддержать кхитлцев. Не отставали от них и ведьмаки, болеющие за ласангцев. На секунду мне показалось, что я заметила в толпе своих друзей.

— Это не Халаси, — альфа схватил меня за руку. — Вы увидитесь после игры. Сиди спокойно.

Наверное, кому-то покажется странным, что Карнеро, зная об угрозе, привел меня на турнир. Но здесь была очень надежная система безопасности, во-вторых, кругом крутились Серые волки, а этих ищеек так легко не проведешь. Ну, и третьим моментом были рачетсы, которые следили за происходящим с "другой" стороны. Мы сидели на вип-трибуне вместе с Яном Грисом и его бетами. Честно говоря, я была не самым хорошим болельщиком, к спорту относилась равнодушно, в отличие от того же Стаха. Он комментировал каждый шаг игроков, успел поспорить с Галичем и поогрызаться с Грисом, когда кхитлцы упустили первое очко. Серый альфа посмеялся и сел рядом со мной:

— Рад видеть тебя, горошинка. Как дела?

— Привет, — улыбнулась волку. — Я уже гамма.

— Знаю.

Осторожно поинтересовалась:

— Помнишь, ты говорил, что я могу поменять стаю, если захочу?

Грис быстро глянул на Карнеро, поглощенного игрой, и ответил:

— Помню, но тебе сейчас лучше оставаться у ведьм.

— Да? — усмехнулась я, решив, что Серый передумал, чтобы не ссориться с другом.

Ян нахмурился и пояснил:

— Живя у ведьм, ты можешь хотя бы выйти из дома и погулять по улице. Понимаешь? Если ты прилетишь в Маоту, то мне придется, как Стаху, поселить тебя в доме и не выпускать.

— Почему?

— Представь, что ты сокровище.

Не сдержалась от улыбки: приятное сравнение! Серый продолжил:

— …Откуда тебя легче украсть: из ювелирной лавки или из хранилища банка?

— Глупый вопрос.

— Отнюдь. Находясь у Стаха Карнеро, ты — в хранилище. Только дурак или самоубийца сунется в Денту — сердце Черных волков. Кхитл-э-ленге сейчас самое безопасное место от отступников, именно благодаря оборотням. Во-первых, вернулись многие свободные волки, признав Стаха альфой. Во-вторых, Эмерик Галич на востоке охраняет границы. А Галич… — Ян состроил выразительную гримасу. — Это Галич! Стонут все: и маги, и обычные люди, и контрабандисты. Только кхитлский король радуется, как дитя: казна пополняется за счет конфиската, в страну потянулись инвесторы.

— Но меня нет в Денте!

— А кто об этом знает? Стах и беты? — Грис посмотрел прямо в глаза. — Отступники рыщут вокруг Денты, думая, что ты там. Логово Карнеро охраняют больше десятка волков, такого на моей памяти еще не было.

— Да зачем я им?!

— Потому что за тобой другие некры стали выходить из Ордена Тьмы, — волк заметил мою улыбку и тихо рявкнул: — Не радуйся: все они мертвы. Тьма своего не отпускает.

… После игры я, наконец, смогла увидеться с Халаси. Карнеро предусмотрительно забрал Тиру и Эмерика и ушел в бар. А я встречала друзей в пансионном номере. Затискала Ирену в объятиях, неосознанно принюхиваясь к подруге.

— Выглядишь ты лучше, — заметил Сакит.

— Я теперь гамма. Фироне, — похвалилась своим новым рангом.

Маги переглянулись. Наверное, им не понять разницу между омегой и гаммой, между рабом и свободным человеком. А я до сих пор ликовала, часто становилась перед зеркалом и повторяла: "Я — гамма!" Сакит и Ирена многого не знали о моей жизни в доме Стаха Карнеро, возможно, догадывались о чем-то, но догадки… они всегда допускают крохотную надежду, что плохое только показалось, померещилось, что на самом деле все в порядке. Если бы я призналась им… наверное, не стоит. Пусть весь ужас останется там, в той холодной зиме. Улыбнулась притихшим некромантам:

— Рассказывайте, что нового?