Черная стрела

Сказанное настолько разволновало доктора, что он пролил свой чай. — О, нет, — вскричал он. — Пожалуйста, не надо. Вы совершенно правильно подозревали всех, в том числе и меня. Что вы могли знать обо мне — человеке, прошлое которого скрыто от всех? Что вы должны были подумать, когда я дал неправильные показания в суде? Почему вы должны доверять мне, когда я находился в помещении, в котором была убита Омейя? Вы были совершенно правы и по отношению ко мне вели себя с величайшим терпением.

— Ты останешься тогда?

Ойоши ответил не сразу. Он положил свою чашку и вытер пальцы. — Существует нечто. Однажды я убил человека, — сказал он мягко. — Я очень разволновался, когда Тора что-то сказал о врачах-убийцах, и он увидел это. Могу ли я рассказать вам об этом?

Акитада быстро ответил:

— В этом нет необходимости. Я вполне удовлетворен.

— Все-таки позвольте мне, господин. Много лет назад, в другой провинции, я служил личным врачом у… могущественного человека. Я допустил смерть своего пациента после того, как обнаружил, что моя жена проводила больше времени в его постели, чем в дома. Оказалось, что я любил ее больше, чем свой долг врача. Он замолчал и поднял руку, чтобы скрыть свое лицо от стыда.

— Вас не разоблачили?

Ойоши опустил руку и мрачно улыбнулся:

— Нет. Он был болен, и я лечил его. Ведь я был очень хорошим врачом. Я мог бы спасти его жизнь, но я позволил ему умереть. Потом я развелся с женой и покинул ту провинцию. Я провел следующие десять лет путешествуя, работая на ярмарках и лечил бедных, зарабатывал медяки парикмахером, чтобы покупать лекарства. Еще пятнадцать лет после этого я пытался вести религиозную жизнь. Я поступил в монастырь, но в конце концов вина не оставила меня и жгла мои уши, когда меня называли святым человеком. Так что я снова вышли на дорогу и попал сюда, где надеялся закончить свою жизнь в безвестности. Он беззвучно рассмеялся и покачал головой.

Акитада успокоился. — Юридически вы не виновны в убийстве, — сказал он. — Это не помешает вам судебным медиком.

— Я должен признаться в еще одном преступлении, — грустно сказал Ойоши. — Когда я увидел вас в Такате, больного, в меньшинстве, в окружении потенциальных врагов, которые стремились манипулировать вами, я решил, что вы проиграете. Затем, когда вы предложили мне должность судебного медика, у меня сложилось немного смутное желание соединить свою судьбу с вашей. Обстоятельства благоприятствовали этому и чем больше я узнавал о вас, тем больше убеждался, что вскорости последует ваше падение, которое станет моим личным искуплением. Я планировал закончить свою жизнь вместе с вами и, таким образом загладить мое прошлое. Но я оказался абсолютно не прав. Вы успешно сражались со злом, и вы должны победить, а я должен продолжать нести свою вину.

На мгновение Акитада был так озадачен услышанным, что не знал, смеяться или сердиться. Подумав о предстоящем сражении, он сказал:

— Я понимаю, как я выглядел со своим высокомерием и невежеством, очевидным для всех, кроме меня самого. Вы не ошиблись обо мне. Пока мне гордится особо нечем и если бы я знал, как сильно заблуждаюсь, то в панике бы убежал. Будем надеяться, что наши самые глупые действия все-таки приведут к чему-то хорошему. Я хочу, чтобы вы остались.

Глаза Ойоши превратились в маленькие щелочки. — Если вы действительно этого хотите, господин, — пробормотал он. Он поднялся, поклонился и, спотыкаясь, неуклюже вышел из комнаты.

* * *

Тяжелые серые облака поднимались вверх и мокрый снег жалил лица людей. Располагавшийся ниже огражденный замерзшими полями лес выглядел как мрачный похоронный наряд. Уже минул полдень. Час назад Акитада и Такесуке подъехали к воротам Такаты и потребовал капитуляции Макио Уэсуги. Ответом им был град стрел. После этого Такесуке отвел свои войска, а Акитада с Хитомаро и Торой пошли навстречу Каору.

Вчетвером они собрались проникнуть внутрь укрепленного замка. Поверх доспехов они надели соломенные накидки, защищавшие от дождя, и, стоя под деревьями, следили за ведущей к замку дорогой. Четверть часа назад по дороге опираясь на руку девушки медленно прошла старуха.

— Ведь это ваша сестра? Хитомаро обратился к Каору. — Зачем ей рисковать своей жизнью?

— Это моя кузина. Она, как правило, идет вместе с бабушкой и я не смог ее отговорить.

Потом они снова волнуясь ожидали пока две женщины не вернутся. Девушка ослабила платок вокруг головы, чтобы ветер на мгновение поднял его, прежде чем она завязала его.

— Хорошая девочка! Все готово, — сказал Каору и мрачно добавив, — будем надеяться, что мы сделаем нашу часть работы.

Акитада посмотрел на небо, чтобы узнать время. Солнца затянуло облаками. Ледяной ветер собрал над ними грозные серые облака так низко, что за ними не было видно снежных вершин отдаленных.

Они покинули укрытие среди деревьев и бросились через дорогу. До холма они пробирались в основном через овраг, который скрывал их, но когда они приблизились достаточно близко к замку Таката один единственный лучник мог поразить их одного за другим, словно оленей.