Черная троица

И вновь, как это уже было не раз в течение последних дней, Умберто вспомнил свои странствия с братом Винциусом и Анти в дни своей молодости. Точно так же, со связанными руками, вели его суровые монахи Колкарна, чтобы ввергнуть в темное узилище. Вот и теперь как подозреваемый в убийстве шел Умберто на суд к вождю неведомых северных варваров. Обернувшись, целитель увидел, что его дочь шагает позади него. Стражники пожалели ее и связали ей руки, не заламывая их за спину. К великому облегчению отца, на лице Клаудии не было выражения испуга и сильной растерянности. Наоборот, она с живым интересом оглядывала улицу поселка, по которой вели пленников.

А посмотреть действительно было на что. Нигде еще Умберто не видел столь диковинных строений. Дерево, очевидно, было в этих заснеженных краях большой ценностью, и дома были сложены из самых невероятных сочетаний каких-то гигантских костей, камня и дерна. Стен в домах почти не было, и крыши начинались почти от самых высоких фундаментов, сложенных из крупных грубых валунов. Припорошенные выпавшим за ночь снегом, они были выложены толстым слоем дерна. Перед каждым из домов был вкопан высокий шест, на вершине которого красовался или череп какого-нибудь зверя, или на удивление искусно вырезанное изображение. Из-за невысоких дверей приземистых домов тут и там выглядывали закутанные в меха местные жители, с любопытством разглядывавшие странных чужаков.

Наконец стражники вывели путников на небольшую круглую площадь. Прямо напротив возвышалось первое увиденное Умберто в поселке здание из дерева. Стены из толстых бревен венчала крыша, до которой было, наверное, не меньше пяти человеческих ростов. На длинных шестах, воткнутых по бокам широкой входной двери, оскалились клыкастые черепа неведомых гигантских тварей.

Одного за другим путешественников ввели в дом. Охранники особенно не церемонились, подталкивая пленных древками копий.

Внутри, к удивлению Умберто, оказалось довольно светло. В крыше были проделаны окна, а к тому же прямо в центре огромной залы, кроме которой, похоже, в здании ничего не было, находился очаг таких же гигантских размеров, как и сам дом. В нем сейчас ярко пылал огонь.

Сквозь пламя можно было различить, что за очагом на небольшом возвышении полукругом стоял десяток костяных кресел, на которых, вероятно, сидели те самые Мудрейшие, на суд к которым привели пленников.

На одном из центральных кресел восседал средних лет мужчина громадного роста, широкоплечий, рядом с которым даже убитый Варкар показался бы щуплым подростком. Это мог быть только вождь, что доказывало властное выражение сурового обветренного лица с резкими чертами – в отличие от всех остальных гигант был гладко выбрит.

На пустовавшее рядом с вождем место, к немалому удивлению путешественников, сел тот самый старик в диковинном колпаке, который шел вместе с ними от дома, где они ночевали. Удобно устроившись, старец неожиданно улыбнулся пришельцам.

Остальные Мудрейшие, чей возраст был от средних лет до преклонных, смотрели на чужаков кто с подозрением, кто с опаской, а кто с нескрываемой ненавистью.

Путников усадили на шкуры, расстеленные между очагом и Мудрейшими, однако руки оставили связанными. Стражники, все так же держа наготове оружие, встали по обеим сторонам пленных. Назад бежать было все равно невозможно – там преградой служило жаркое пламя костра.

– О, Баргар! – склонив голову, сказал Каран, выходя вперед. – Вот те пришельцы, что обманом проникли вчера в поселок, а ночью коварно убили храбрейшего Варкара!

– Ты видел, как они убили твоего друга и командира? – Слова вождя словно гром прокатились по залу, эхом отдаваясь от высоких сводов. – Если так, то почему ты не помешал им? Если не так, то почему ты их обвиняешь?

– Мой друг и командир был убит вот этим. – Каран протянул вождю какой-то продолговатый предмет. – Таких ножей никогда не делали наши люди, и это не оружие Людей Снега!

С удивлением и ужасом Умберто узнал в клинке, который Каран протянул вождю, тот самый странный некромансерский кинжал, что когда-то видел он у Мартина.

– Что вы на это скажете, незнакомцы? – грозно спросил Баргар и, заметив удивленный взгляд, который бросил на графа бард, обратился прямо к Мартину: – Знаком ли тебе этот нож?

– Да, вождь, – прямо глядя в глаза гиганту, спокойно сказал граф. – Но я клянусь, что ни я, ни кто-либо из моих спутников не убивали Варкара.

– Уж если бы я кого и прирезал, то этого варвара, – кивнув на Карана, вмешался Торн.

Взревев, словно раненый медведь, Каран схватил свой топор и бросился к капитану, однако вождь, одним прыжком оказавшись между Торном и взбешенным воином, отбросил своего соплеменника назад.

– Если мы решим, что они виновны, ты можешь съесть его печень, – спокойно сказал Баргар, вернувшись на свое место. – А ты, чужак, придержи свой язык, иначе я сам его тебе вырву… Что бы ни решил Совет.

– Лучше помолчи, Торн. – Граф строго посмотрел на капитана, а затем повернулся к вождю: – Я прошу не сердиться на моего друга, ибо он несдержан характером…