Черная тропа. Повести и рассказы

Протерев очки и разложив перед собой письма в виде большого квадрата, Павленко внимательно всматривался в печатные буквы. Глядя на него, секретарь улыбнулся:

- Когда-то я читал Конан-Дойля…

- Понимаю.

- Конечно, его герой сейчас рассказал бы нам об авторе этих писем очень многое. Но сочинять, как видно, легче, чем разгадывать загадки, поставленные жизнью.

- Я тоже кое-что могу сказать… Автор, как видно, давненько изучал русскую грамматику. В слове «объединить» вместо твердого знака пишет апостроф. Между тем человек он грамотный: обороты речи правильные, грамматических ошибок нет… Далее: нажим руки мягкий. Вполне возможно, что писала эти строки женщина… Еще одна интересная деталь! Обратите внимание на букву «С» в слове «сигнал»… Автор, как видно, по привычке начал выводить эту букву, как латинское «S»… Потом спохватился и исправил оплошность. Деталь весьма многозначительная, если я не ошибся в ее анализе… Наконец, чего стоит словарь неизвестного адресата: «сервис», «забвение», «лавры», «деликатный», «покорнейше прошу»… Вот, например, фразочка, достойная дореволюционных канцелярий: «Еще раз покорнейше прошу вас обратить внимание на вопиющие беспорядки…» А вот уже другой стиль: «Окружив себя полным сервисом, Заруба почил на лаврах…» Или: «Возможно, вам выгодно предать этот деликатный вопрос забвению…» В общем, как говорится, «галантерейный стиль». Впрочем, в практике не редки случаи, когда авторы анонимок всячески засекречивают себя и нарочитыми грамматическими ошибками, и надуманной фразеологией. Речь в данном случае идет о человеке вполне грамотном, хитром и осторожном. Обратите внимание на последние буквы каждой фразы. Почти все они заканчиваются хвостиком. Специалисты-графологи считают это верным признаком осторожности.

Гаенко встал, тряхнул седой шевелюрой:

- Мне интересно знать, товарищ полковник, сможете ли вы поближе познакомиться с этим анонимом?

- Попытаемся, Иван Сергеевич…

- Что для этого нужно?

- Время…

- А как вы полагаете: враг это или просто злобствующий обыватель?

- Меня самого занимает именно этот вопрос, - сказал Павленко. - Позвольте, я сообщу вам о расследовании ровно через месяц?

- Вы даже указываете точный срок? - удивился Гаенко.

- Если говорить откровенно, я оставляю немного времени про запас…

- Ну что ж, запомним. Итак, сегодня 25 мая 1951 года…

Он перелистал настольный календарь и записал: «Встреча с полковником Павленко».

- Впрочем, Алексей Петрович, - заметил он мягко, видимо собираясь перейти к очередным делам, - если вся эта история пустяковая, право, не следует ради отчета мне тратить на нее большие усилия. Я думаю, в вашей практике иногда встречаются «загадочные» дела, которые на поверку не стоят хлопот.

- Вообще-то я избегаю этих слов - «загадочный», «таинственный», «необъяснимый»… - сказал Алексей Петрович. - Важно происхождение факта: если тщательно проследить всю цепь обстоятельств и поставить на место недостающие звенья, таинственность улетучится, как дым…

Гаенко задумчиво улыбнулся…

- И все же это понятие существует.

- Да, пока не объяснены факты…

- А если и нет возможности их объяснить?

- В это я не верю, - убежденно сказал Павленко. - Даже самое подготовленное, осмотрительно совершенное и тщательно замаскированное преступление всегда оставляет следы.

Гаенко отодвинул ящик стола и достал какую-то книгу.

Полковник успел заметить готический шрифт заголовка. Небрежно листая страницы, Гаенко спросил:

- Вы читаете по-немецки?

- Да, вполне свободно…

- В таком случае рекомендую вам ознакомиться с этой книжонкой. Издана совсем недавно в Западной Германии. Называется «Восточный фронт». Автор много раз подчеркивает, что происходит из рода потомственных немецких вояк. Впрочем, это неинтересно… Подобной макулатуры, полной сожалений о просчетах и ошибках Гитлера, в Западной Германии ныне печатается много. За тоскливым нытьем этих писак явно проглядывают реваншистские тенденции… Меня заинтересовали, конечно, не причитания битого гитлеровского офицера. Дело в том, что в этой книжонке цитируются некоторые документы, якобы захваченные гитлеровцами в районе Лохвица - Сенча, в урочище Шумейково, где части генерала Карпенко дали фашистам свой последний бой. Эта страница истории Великой Отечественной войны остается до сих пор еще не заполненной. Ее пытается заполнить какой-то гитлеровский враль. Однако суть вопроса не в его обобщениях. Суть в этих документах. Как они могли оказаться у немцев? Я знаю, что документы не имели копий и перед последним боем были сожжены…

- Очевидно, ваши сведения не точны, Иван Сергеевич, - заметил Павленко. - Возможно, документы не успели сжечь?

Гаенко покачал головой; две резкие линии очертили его губы:

- Ну, нет, извините! Это я знаю наверняка… Я находился в штабе генерала Карпенко и видел, как даже пепел этих документов был развеян по ветру. Вы говорите, Алексей Петрович, нет загадок? Это - одна из них… Правда, она отдалена временем. Однако лично для меня, участника тех трагических событий, эта загадка до сих пор остра.