Черная вдова

- Запомни, доча, - размахивая вилкой с насаженным на нее куском мяса, проповедовал Вербицкий, - настоящие охотники - друзья природы! Понимаешь, настоящие, а не паршивые браконьеры! Вот взять хотя бы лося... Да, прекрасный зверь! Сильный! Но пусти его размножаться самотеком, знаешь, сколько вреда он принесет лесу?

- Это точно, - поддакнул Семен Матвеевич. - Губит молодую поросль...

- Что молодую? Крепкие деревья сводит. Обдирает кору - хана деревьям.

- А кто регулирует его численность, - поднял вверх палец Ярцев-старший. - Мы, охотники. Наука тоже за нас! Вот так, милая Вика! А какое отдохновение и удовольствие доставляет сам процесс идти по следу или караулить зверя! Недаром Тургенев, Пришвин боготворили охоту.

- Лев Толстой как-то сказал, - вставил свое слово Глеб, "не запрещайте вашим детям заниматься охотой. Это увлечение убережет их от многих ошибок и пороков молодости".

Вербицкий вдруг встал, подошел к нему и смачно поцеловал в макушку.

- Молодец! - произнес Николай Николаевич прочувствованно. - Золотые слова!

И все поняли: он уже изрядно навеселе. Впрочем, остальные тоже были под хмельком. Кто больше, кто меньше.

Время летело незаметно. Ярцев-старший выставлял бутылку за бутылкой. Сам он, казалось, больше не пьянел, зато Вербицкий уже, как говорится, лыка не вязал.

- Пора в поселок, - напомнила Вика. - Тетя Злата, наверное, заждалась.

- Нет! - решительно заявил Семен Матвеевич. - Еще одно важнейшее мероприятие... Банька!

При этих словах Николай Николаевич оживился. Насколько это было возможно в его состоянии.

Растопили баню быстро, благо Рудик приготовил сухие березовые поленья. Парились одни мужчины, оставив Вику у телевизора, по которому перед Новым годом показывали развлекательные передачи.

С жару, с пару Семен Матвеевич выбегал во двор, бросался в снег. И снова в парилку... Он уговаривал последовать его примеру сына и гостя, но те не решились.

Потом пили чай из самовара. Хмель заметно выветрился. Что касается Ярцева-старшего, так он выглядел совершенно трезвым.

Вернулись в дом. Вербицкий предложил дочери пойти поблаженствовать в бане, но Вика не захотела: в одиночестве вроде как-то не с руки.

- После баньки сам бог велел по сто грамм! - откупорил новую бутылку Семен Матвеевич.

Предложение было встречено мужчинами с восторгом.

Ярцев-старший подхватил Вику и закружил в танце под ритмичную музыку из телевизора.

- Батя у тебя - во мужик! - показал большой палец Вербицкий. - За него! - чокнулся он с Глебом.

"Да, мне бы столько энергии в его возрасте", - с завистью подумал Глеб. И понял, почему мачеха вышла за Семена Матвеевича замуж, будучи младше чуть ли не на двадцать лет. В Ярцеве-старшем была какая-то неувядающая сила, задор, мужественность и постоянная готовность к риску.

"Есть ли все эти качества у меня?" - прикидывал Глеб. Хотелось думать, что есть. Хотя иной раз он и замечал с грустью, что многое взял от матери. Ее мечтательность и мягкость. То, что отец всеми силами старался вышибить из сына.

Любимая поговорка Семена Матвеевича - победителей не судят!

Так он и жил - стремясь всегда побеждать и даже из своих поражений делать победу. Над обстоятельствами, над женщинами...

Музыка кончилась. Семен Матвеевич галантно довел партнершу до стула, наполнил коньяком рюмки.

- Славно! - произнес он с чувством. - Славно, друзья!.. Пью за то, чтобы дорогие гости в скором времени опять посетили эту уютную обитель!

- Да я бы здесь остался навсегда! - совершенно искренне признался Николай Николаевич.

- Я тоже, - поддержала его Вика.

Дружно сдвинули рюмки и выпили "посошок" на дорогу.

- По коням! - торжественно провозгласил Семен Матвеевич, постучав пальцем по своим наручным часам.

Стрелки показывали половину одиннадцатого.

Последние часы перед Новым годом для любой хозяйки самые суматошные. И когда вся посуда была перетерта, поставлена на праздничный стол, а Людмила Колчина ушла домой переодеться, дел Лене оставалось еще достаточно.

Первым из гостей явился Федя Гриднев. Со своим "волшебным", как называла его Ярцева, чемоданчиком и трогательным букетиком распустившегося багульника. Инженер был в своем сером скромном костюме, который Лена видела на нем уже третий год.

- Я специально пораньше, - сказал Федя.

- И отлично, - чмокнула его в щеку хозяйка. - Одной тоскливо.

Она сказала, что Глеб скорее всего не приедет. Гриднев огорчился.

- А я такой сюрприз приготовил.

- Какой? - загорелись глаза у Лены.

- Увидишь, - загадочно улыбнулся Федор. - Прошу, не заходи, пожалуйста, некоторое время в комнату.

- Ладно, - кивнула Лена.

- А чтобы тебе было веселее, вот... - Федор поставил на холодильник маленький, с папиросную коробку, телевизор, который смастерил сам.

Лена принялась резать закуску, овощи, заправлять салаты.

Инженер возился со своим сюрпризом минут двадцать. И когда он появился на кухне, Лена спросила:

- Теперь можно посмотреть?

- Все равно ничего не увидишь. Он сработает неожиданно.

- Ну и интриган же ты, Федор. Давай, тащи все это на стол...