Черная вдова: «Красная метка»

Не говоря ни слова больше, ребята присоединились к товарищам, которые были на разных стадиях готовности к фехтованию. Подготовка к любому турниру требовала времени как минимум из-за костюма из баллистического нейлона. Тебя не выпустят на дорожку, пока ты не наденешь все части защитной экипировки в соответствии со стандартами Фехтовальной ассоциации США. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы шпага пронзила тебе мозг [Речь идет о советском рапиристе Владимире Викторовиче Смирнове, погибшем 20 июля 1982 года на чемпионате мира по фехтованию в поединке с Маттиасом Бером из ФРГ]. Поэтому экипировка обязательно включала плотные белые кевларовые накладки в области подмышек, еще более плотные кевларовые куртки и даже кевларовые кроссовки с надписью «США» и звездно-полосатым принтом. Не успеешь сделать первый выпад, уже вспотеешь как собака.

– Зацени, – сказал Данте, показывая в противоположный конец зала. Он всегда одевался быстрее всех; по его словам, потому, что он рос в очень большой семье. Чистых носков на всех не хватало, поэтому приходилось пошевеливаться. – Мэнор и Круз. Слава и триумф. Все как мы любим.

Алекс посмотрел в ту сторону. На цифровом табло имя Алекса Мэнора стояло первым среди юниоров. Данте Круз шел вторым. Так было всегда, с переменным успехом. Главное соревнование у друзей всегда было между собой – но это ничуть не делало борьбу мягче.

– Держи кулак, – сказал Алекс, вскидывая руку.

– Хотя на самом деле сначала должно идти имя Круз, и только потом – Мэнор, – заметил Данте, ударяя по кулаку.

– Ну да, конечно, – ответил Алекс.

– В конце дня так и будет.

– Мечтай.

Алекс поднял маску, а второй рукой схватил несколько шпаг. На спине его куртки значилось «МЭНОР», но со своим ростом и телосложением Алекс и без нее не затерялся бы в спортзале.

– Да? Думаешь, я сейчас мечтаю? Ан гард [от фр. En guarde! (К бою!) – фехтовальный термин, просьба занять позиции перед поединком (прим. ред.)], лузер. – Данте поднял шпагу. – Давай выясним.

– Ну ладно, Круз. Только потом не плачь. – Алекс направился к ближайшей дорожке, на которой уже разогревались некоторые их товарищи по команде.

Но не успел Алекс повернуться, как кто-то ударил его шпагой по спине. Он инстинктивно отскочил, мышцы его напряглись, сердце забилось чаще. Алекс до скрежета сжал зубы.

Джефф Журек засмеялся и помахал шпагой.

– Не делай так, – автоматически сказал Алекс. Он терпеть не мог получать удары шпагой, пусть даже в шутку. Почему-то каждую атаку он воспринимал как смертельную. Его тело не видело разницы между шуткой и правдой, хотя мозг должен был их различать.

Только попробуй сделать так снова, дерьма ты кусок. Ты об этом пожалеешь.

– Беги-беги, Крутышка. А потом можешь начинать разогреваться. – Острием шпаги Журек указал на дорожку. Этот парень был одним сплошным стереотипом жителя Нью-Йоркской агломерации, начиная от его белых носков и заканчивая толстыми золотыми цепями. Тяжелый деспотичный характер Журека помог ему стать капитаном; но его помощником становиться не хотел никто. Даже теперь остальные ребята притворялись, будто в упор его не замечают.

Алекс отодвинул клинок; прозвище его взбесило.

– Я в норме, – сказал он. – Позже побегаю. Мы с Данте хотели сначала отработать удары.

– Я в норме?.. – произнес Журек, повысив тон в конце фразы. Могло показаться, что он шутит, но Алекс знал, что это не так.

– Я в норме, кэп. – Алекс закатил глаза.

Журек шлепнул Алекса по ноге шпагой.

– Иди, разогревайся.

Алекс вздрогнул.

– Я же просил больше так не делать. – Два.

– Он уже идет разогреваться. Мы оба идем. Перестань, Журек. – Данте попытался оттащить Алекса в сторону, словно знал, что произойдет дальше. И, как оказалось, он был прав.

Журек улыбнулся.

– Все встали и побежали. Все, включая Крутышку.

– Очень оригинальное прозвище. Сам придумал? А может, будешь повторять его каждый раз? – Алекс чувствовал, что теряет терпение, хотя пытался держать себя в руках. Он уже почти слышал в голове голос матери, ругающей его.

Осторожно, Алекс, если взорвешься, пострадаешь в первую очередь ты сам.

– А может, ты будешь делать то, что я говорю? – Журек ткнул Алекса в руку, но тот успел схватить шпагу и зажать ее в кулаке. Вот и все. Последняя капля.

Три.

– А может, ты меня заставишь? – Алекс не мог промолчать. Хуже того, он не смог удержаться и изо всех сил дернул на себя лезвие, отчего Журек споткнулся.

Данте замотал головой, но было уже поздно.

Журек бросился на Алекса.

Все.