Черная заря

Пользуясь моментом, Андрей с бойцами быстро перекусили провизией из сухпайка и курили в ожидании продолжения марша. Привал был недолгим, и скоро колонна медленно пошла на спуск с перевала, снова выруливая в поворотах, углубляясь в тень скал. Когда серпантин закончился, техника вышла к началу горного плато, освещенного уже неярким предвечерним солнцем. Теперь дорога шла почти горизонтально, немного ныряя и выныривая по каменистому рельефу меж холмами, давая возможность развивать относительно приличную скорость движения. Вечером на пути им все же повстречалась грузовая машина, подтвердившая присутствие человека на этой территории. Это был бортовой «ЗиС» советского производства, выпущенный еще в пятидесятых годах. За рулем сидел чернобородый мужчина. Кузов с наращенными бортами был доверха загружен арбузами.

Грузовик стоял в стороне от дороги, пропуская колонну. Бородатый водитель равнодушно смотрел, не выказывая к проходящей технике никакого интереса.

Незадолго до заката колонна остановилась на ночлег, съехав с дороги и расположившись на невысоких холмах. Личный состав поужинал, получив в котелки горячей перловки, приправленной тушеной говядиной. Свободные от караула бойцы, проводив за горы последние солнечные лучи, расстелили на землю плащ-палатки и улеглись на ночлег. Андрей сидел в бэтээре и прокручивал рукоятку радиостанции, переходя с волны на волну. Эфир был пуст, не считая иногда прорывавшихся сквозь свист и хрипы азиатских мелодий.

В этот момент его кто-то тронул за плечо. Он поднял глаза вверх и увидел Ричарда.

— Посмотрите, — Ричард указал рукой на небо. — Настоящий звездный дождь.

Андрей выключил рацию, снял шлемофон и вылез из люка. Бойцы вскочили со своих мест и тоже смотрели вверх. С темного звездного неба стремительно сыпались метеориты, расчерчивая его длинными огненными хвостами. Они падали со всех сторон небосвода, мгновенно разгораясь и угасая над землей, как брызги праздничного фейерверка. Некоторые из них пролетали, казалось, так низко, что и впрямь могли упасть где-то рядом. Бойцы возбужденно восклицали, указывая на очередной низко летящий кусок какой-нибудь кометы, оставивший яркий стреловидный след в небе.

Андрей, никогда ранее не видавший такого обилия метеоритов, с большим интересом наблюдал это зрелище, поворачивая голову из стороны в сторону.

— Отчего это? — спросил его боец Ложкин, стоявший рядом с бэтээром.

— Не знаю, — пожал плечами Андрей. — Загадывай желания.

— Да уж столько загадал, что и желать больше нечего.

— Тогда просто смотри и запоминай, такого, может, никогда больше не увидишь.

— А може, це конец свиту прийшов? — шутя спросил Горчак.

— Может, и так, — за неимением никаких обоснований и нежеланием искать их в данный момент, серьезно ответил Андрей, продолжая смотреть в небо.

Стоявший рядом с Ложкиным боец Рябов вырвал из его губ недокуренную сигарету, бросил под ноги и затоптал ее со словами:

— Брось курить, Ложкин, тут конец света, а ты куришь! Креститься надо, а ты куришь, бляха гнутая! — Он поднял голову к небу и быстро перекрестился.

— Ничего себе, Рома, ты и креститься умеешь? — спросил его Шестак.

— Конечно, умею, специально не учился, но запомнил. Моя бабуля каждый раз, как конец света намечался, крестилась.

— И что, часто намечался? — с интересом спросил Андрей, опустив голову.

— Бывало, — серьезно ответил Рябов. — Как я чего в детстве отчебучу, так она сразу к образам. Крестится и приговаривает — вот и пришел конец света, спаси нас Господь и дай нам силы его пережить!

— Ну и что, пережила? — спросил Ложкин, вынимая из пачки новую сигарету.

— Пережила, я ж вырос, — улыбнулся Рябов. — Пережила старушка. Когда меня в армию провожали, так она больше всех радовалась. Говорила, мол, в армии все ума набираются. Только я чего-то не уверен, что сильно тут поумнел, разве что чуток. Вокруг-то одни придурки малахольные. Вон, один Шестак чего стоит — никакого покоя в мыслях от него нету. Натуральный псих, как будто на молнии прокатился. — Рябов хрипло засмеялся. Стоявшие рядом бойцы, как обычно ловившие каждое слово этого самобытного оратора, захохотали.

Шестак пнул Рябова сапогом по ноге со словами:

— Молчи, дитя идиотизма! Я, может, и на молнии, а ты, видать, на тормозной колодке.

— Ладно, хватит трепаться, — сказал Андрей. — Отбой!

На рассвете колонна двинулась дальше. На смену горбатым низким холмам пришли необычные горные образования. На сравнительно ровной местности плато время от времени стали появляться невысокие, с полусотню метров в высоту, горы из породы красно-бурого цвета, в виде каменных столбов с грибовидными вершинами. Они высились, словно гигантские грибы, вызывая ощущение сказочности и нереальности увиденного. Эта завораживающая красота заставляла учащенно биться сердце. А вокруг по-прежнему не было ни кишлака, ни единого человека. Только одинокая колея грунтовки, змейкой петляющая среди этого чарующего пейзажа.