Чёрная жемчужина Аира (СИ)

— Это не притяжение, мсье Дюран, — он развел руками, — нет больше никакого притяжения. Джоэль — не обманщик. Вы вернули сердце Эк Балам, а Джоэль вернул духам то, что они дали. Ваше осталось с вами, потому что у Великого Эве всё должно быть в равновесии.

— Что ты несёшь? — зло спросил Эдгар. — Что ты там такое вернул духам, если всё осталось, как было! Если нет притяжения, то что тогда чувствую я?

— Может, это просто любовь. Без всякого притяжения. Подарок от Великого Эве, — Джоэль скупо улыбнулся.

— Любовь? Подарок? По-твоему, это смешно? — Эдгар надавил дулом ружья, упираясь жрецу им прямо в грудь. — Я ведь могу и убить тебя, забрать жемчужину назад, и мы проверим, было ли, вообще, всё это реальностью! Или… Если ты хочешь жить, тебе придётся придумать какое-нибудь лекарство от всего этого.

— Нет лекарства от любви, мсье Дюран, — жрец снова развёл руками, и на его лице отражалось искреннее недоумение, — я не знаю таких лекарств. Но, если вы хотите её забыть, я могу сделать новое зелье, которое породит другое притяжение… Вы ведь женитесь… если хотите, я могу сделать его для вас и вашей будущей жены…

— Что? — не дал ему договорить Эдгар. — Ты, верно, спятил? Притяжение к Флёр? Вот за это тебя точно стоило бы застрелить! — он покачал головой и, медленно опустив дуло ружья, бросил раздражённо: — Проваливай отсюда! Уходи прямо сейчас! И не попадайся мне больше на глаза!

Джоэлю дважды говорить не пришлось, он подхватил котомку и быстро исчез за дверью, пожалуй, даже слишком быстро для раненого.

Любовь? Это любовь? Не может быть…

Да его наизнанку выворачивает, и всё горит внутри так, что кажется, будто выпив тот ром вчера, он совсем сошёл с ума. Любовь…

Но где-то внутри, в глубине души, он уже давно знал правду. Знал, но боялся себе в этом признаться.

И это не пройдёт...

Никакой ритуал больше не поможет. Всё повторяется, как тогда, когда он потерял Элену и Лину. Он не может потерять Летицию. Он не вынесет такого ещё раз…

Что ему делать?

Это был крах всего. Это было так больно — понимать, что он ошибся, и что теперь ему предстоит с этим жить.

Эдгар бросил ружьё в гостиной и торопливо вышел на улицу. Ему нужно было уйти куда-то, прочь из этого дома, от всех этих свадебных приготовлений, потому что ещё немного — и он возьмёт огниво и подожжёт всю эту бахрому и цветы, которыми ньоры украшали перила и шатёр в саду.

Он направился к реке, чтобы побыть в одиночестве, но по пути наткнулся на флигель, и в этот момент что-то в голове у него щёлкнуло.

Томми Баренс! Чёрт возьми, вот оно — решение!

Он остановился, глядя на дверь флигеля. В круговерти этой истории с Летицией и подготовкой к свадьбе он совсем забыл о том, что управляющий до сих пор сидит под замком, и решение о его судьбе он так и не принял. Но сейчас он возблагодарил небо за это. Это — его спасение.

Эдгар свистнул Шарлю и направился во флигель. И, кажется, никогда ещё он не был так решительно настроен, обещая Томми Барренсу, что, если тот не даст показаний против Рауля Фрессона и Мориса Жерома, то он сам лично привяжет его к дереву на болотах, оставив на потеху аллигаторам.

Наверное, он был очень убедителен в своих словах, потому что у Томми глаза вылезли из орбит от тех ужасов, которые описывал Эдгар. И даже Шарль крякнул в кулак и покрутил пальцами усы, а это говорило о том, что дядя крайне удивлён и озадачен кровожадностью своего племянника.

— Засадить в тюрьму Рауля Фрессона? Да ты просто чёртов злой гений! — пробормотал Шарль, когда они вышли на крыльцо, и добавил, радостно раскуривая сигару: — Я в деле! Давай возьмём старого банкира за жабры и вытряхнем из него всю дурь!

— Если он не хочет в тюрьму — его банку придётся отказаться от своих требований, — Эдгар тоже достал сигару и жадно раскурил её.

Он курил редко, но сейчас это было как раз то, что нужно.

— Думаешь, банк откажется от своих претензий? — спросил Шарль, выпуская клубы дыма.

— Думаю, вряд ли Фрессоны захотят, чтобы в отношении них велось расследование и на каждом углу трепали их имя, — ответил Эдгар щурясь. — Деньги любят тишину, и для банка вредна любая шумиха с полицией. А я знаю одного газетчика, который за пару десятков экю из любой мухи сделает слона. Ты же не выбросил ту лапу, которую мы нашли у Томми под полом? Газетчики любят душераздирающие истории. А заголовки вроде «Банкир оплатил убийство крупного землевладельца!» или «Известный банкир подозревается в убийстве!» вряд ли останутся незамеченными. И уж поверь — слово «банкир» никто точно не пропустит мимо ушей, — он раздавил сигару подошвой, втаптывая её в землю. — Хе-хе, хотел бы я на это посмотреть!