Чернила под кожей

Анна запаниковала, стала повторять: «Это стремно. Это стремно. Это стремно. Это стремно». Снова и снова. Это действительно было и есть стремно, как будто то, через что мне пришлось пройти, сделало меня странной, и другой, и сломанной. Может быть, и так, но думать об этом совсем не здорово, и я пыталась ее заткнуть. «Нам нужно рассказать об этом всем, полиции там или кому-то… — говорила Анна между своими. — Это стремно». Я ей сказала, что мы не можем, что все в порядке, что тс-с-с-с. Она все равно рассказала своей маме, та позвонила моей маме, которая уладила все это дело, пусть немного. Кажется, она сказала, что я «страдала» из-за разделения, поэтому говорила странное. Но хотя мама уже знала, когда она услышала это от мамы Анны, что-то будто щелкнуло у нее в мозгу. Мы недолго там оставались, только чтоб собрать все вещи и завершить дела.

Если нужно фото или нечто определенное — например, поэма, написанная особенным шрифтом, окаймленная цветами сакуры, — рисунок придумают и согласуют, изготовят трафарет и только после этого начнут работу. Если хочешь твиттер-птичку или кельтский крест, то это проще и быстрее, потому что трафарет, скорее всего, есть.

Мама жаловалась в полицию раз или два. Вначале. И один раз, когда я была маленькой и он случайно меня ударил. Меня он редко бил, а если бил, то очень извинялся. В полиции помочь нам не могли. Есть какое-то сопротивление. Никто не хочет лезть в семью и разрешать проблемы.

Не терпится узнать все кодовые словечки, которые татуировщики говорят друг другу: «Мне нужны флешки» или «Где пачка новых флешек?». Флеш-татуировки вообще бывают в пачках? Так говорят? Люди замечают неправильные слова, неловкие на языке. Я хочу найти такое

Не знаю, доверяю ли я Анне. Поэтому я заблокировала ее где-то, а где-то — нет. На сообщения отвечаю только иногда. Ей я доверяю больше, чему Тому. По крайней мере, ей я рассказала. Но было это еще тогда, когда я словно во всем этом застряла. Жизнь казалась безнадежной.

Мама обещала, что мы уедем, но все время скоро и никогда сейчас. Когда я рассказала ей, что он со мною делал, она почти рехнулась, стала вещи собирать, потом села и снова встала. Но вот какое дело: она знала. Должна была. Это было спрятано, но некоторые вещи наверняка служили ей уликами. Нам не позволяли устанавливать замок на двери в ванную. Чтобы он мог войти в любой момент. Я пробовала всякое — засыпала под кроватью, подпирала дверь столом. Оно не началось все разом. И не случалось каждую ночь — может, раз или два каждые два месяца. Он часто времени не находил. Мама часто сидела дома, и, каким мерзавцем он бы ни был, ему хватало совести делать это втайне.

Он стал к ней мягче, но не настолько, чтобы это вызывало подозрения. Он разрешил ей ходить на аквааэробику в спортзале. Потому что, по его словам, ее тело вызывало отвращение. Настоящая причина была в другом. Я этого не понимаю. Но так работает Великая Небесная Медведица. Люди порочны. Мы губим Землю, просто обитая на ее поверхности.

Автоклав нужен для стерилизации. Он большой и чистый, его используют в больницах и в лабораториях, а также там, где на тело помещают пирсинги и татуировки.

Мне нравится читать о тяжелых судьбах других людей — о секс-рабынях, беженцах, детях на войне. Это помещает мою судьбу в другой контекст. Могло быть хуже. Могло не прекратиться. Я могла родиться в стране, где шоколадки — редкость.

Грусть свою я не заедаю, но хорошо, что есть возможность.

Если бы я была толстушкой или, наоборот, совсем худой, что бы поменялось? А если б я могла перекинуться в медведя? После смерти я представляю себя медведицей на небе, одинокой, как все боги, но без божественных обязанностей. Будет ужасно застрять там, наверху, навеки и беспомощно смотреть, как другие девушки повторяют все мои ошибки.

Потому что они были, ошибки, я уверена. Я делала что-то не так, не то. Мне нужно было сделать себя более уродливой. Мне нужно было кричать, кричать, кричать, чтоб знали все.

В автоклаве для чистки инструментов используется пар, не воздух. Горячий воздух не такой стерильный. Воздуха быть не должно. Только потом может начаться чистка.