Чернила под кожей

В голове пустота, слов нет. Женька то и дело оглядывается назад, но ничего не говорит. Горло перехватило не только у меня. Сейчас молчание – самое лучшее, что может случиться с нами обоими.

Вскоре мы оказываемся на людной улице. Можно добраться на метро или маршрутке, но не хочется. Не хочется слышать голоса людей, смех и глупые шутки. Не сейчас.

Меня не покидает чувство, что вот-вот мы услышим голос Эдика. Друг будет возмущаться, что его не подождали, как всегда делая вид, что опаздывать – его святая обязанность, иначе мир станет слишком идеальным.

А потому я невольно прислушиваюсь, напрягаясь каждый раз, когда слышу мужской голос. Знаю, что все это глупости, но ничего поделать не могу.

– Как вы познакомились? – вдруг спрашивает Женя.

Я озадаченно смотрю на него. Мальчик, ты же прекрасно знаешь. И память у тебя отличная. Ты чертов гений, один из лучших программистов на курсе.

Но тут же приходит понимание – Женя просто хочет отвлечься. Но не готов говорить о чем-то другом, кроме Эдика.

– Случайно, – немного хрипло отвечаю я. – На улице. Лил жуткий дождь. Мы стояли с отцом на остановке. Меня наказывали за то, что шлепнулся в лужу.

Какое легкое слово – «наказывали». Когда отец набирался по самые брови, он становился неуправляемым. У меня до сих пор есть шрамы от его «наказаний».

– А Эдик? – отрешенно спрашивает Женя, чувствуя, что других вопросов сейчас задавать не стоит.

– Он защитил меня. Перехватил руку отца и пригрозил вызвать милицию.

– И?

– И завязалась драка.

Это было странно и нелепо. У нас с Эдиком была большая разница в возрасте, но он взял надо мной шефство. И в итоге стал ближе, чем мой родной отец…

Женя вдруг резко замирает и смотрит на противоположную сторону улицы. Я тоже останавливаюсь, озадаченно перевожу взгляд. Вижу высокого мужчину в джинсах, черной футболке и очках. Красивый, холеный. Чувствуется в этом человеке нечто хищное, отталкивающее. Он будто злобный дикий зверь, покрытый тонким слоем лака цивилизации.

Женя смотрит на него как завороженный.

– Кто это? – тихо спрашиваю я.

Женя вздрагивает, словно только сейчас вспоминает, что не один.

– Макс, – его голос подрагивает, – я должен тебе кое-что рассказать.

* * *

На бедре Ольги уже появляются контуры дракона.

– Он будет зеленовато-голубой, – уверенно повторяет она. – Хрупкий и красивый. Я давно о таком мечтала.

Храбрая девочка, ни разу не вскрикнула и не пожаловалась. И пусть мышцы напрягаются, едва включается татуировочная машинка, Ольга храбро задирает нос и не издает ни звука.

Алена называет ее смешным кукольным именем «Ляля». Как ни странно, оно до ужаса идет этой пепельноволосой пигалице. Пролистывая ее фото в инсте, я ошибочно подумал, что она старше. И… круглее, что ли. А тут кожа да кости.

– Почему дракон? – интересуется Алик.

Он даже не подумал свалить, две молодые девчонки его однозначно заинтересовали. Ну и еще он любит смотреть, как я работаю. Мне не мешает, а ему любопытно.

– Все девочки любят драконов, – говорит Ляля, мне даже нравится, как звучит эта вариация ее имени.

– Неправда, – хмыкаю я, придирчиво оглядывая результат своей работы. – Есть девочки, которые сами как драконы. Им должны нравиться зачарованные принцы.

– Сейчас с принцами напряженка, – замечает Алена. – Моя сестра говорит, лучше дровосек, чем принц.

При этом почему-то внимательно смотрит на меня. Сразу ведь узнала, зараза мелкая. Хлопнула черными ресницами, выдохнула:

– Ой, здравствуйте, Макс. Как поживаете?

Сказать, что это было неожиданностью, – ничего не сказать. Но возникшее было напряжение быстро уходит, Ляля умеет разрядить обстановку. Ну и Алик старается. В итоге за время сеанса больше не возникает неловкости и дискомфорта.

Я узнаю, что девчонки учатся на программисток, любят спорт, развивающие программы и в целом очень достойные представительницы своего поколения. Хотя… что это я? Никогда не относился к тем, кто ворчит, глядя на молодежь. Ворчать и критиковать каждый может. А ты попробуй подсказать и научить. Да так, чтоб это выглядело не как каприз небожителя, решившего обратить взор на глупых смертных, а как реальное желание помочь.

Я назначаю Ляле новый сеанс, наблюдая, как девчонки уходят. Некоторое время просто смотрю в окно. Состояние какое-то странное. Такое бывает. Когда съешь мороженого больше, чем собирался. Холодно и сладко. А потом все это запиваешь крепким кофе. Горячим. И не можешь понять, хорошо тебе или плохо?

– О чем задумался? – интересуется Алик. – Прикольные девчонки, да? Правда, если Алена – младшая сестра твоей Таи, то они разные совсем.

– Тая не моя, – огрызаюсь, чувствуя глухое раздражение. Вот вечно он со своими замечаниями!

– Была ваша – будет наша, значит, – ни капли не смутился Алик.

Вместо того чтобы куда-нибудь его послать, я принимаюсь за инструменты. Все нужно простерилизовать, обработать и привести в порядок. Руки заняты работой, бестолковые мысли ретируются из головы. Ну, почти.

Алик уже собирается удрать, но звонит кто-то из клиентов и просит срочную консультацию. Вздохнув, друг машет мне рукой, чтоб шел сам, а он уж потом догонит.