Чернильное сердце

Элинор захотелось встряхнуть его посильнее, чтобы он не говорил так спокойно.

– А что с мальчиком?

– Все в порядке. Правда, ему немного поцарапало лоб. Гвин испугался выстрелов и вырвался, а он бросился его ловить. Тут мальчишку и зацепило. Я оставил его в нашем укрытии.

– Гвин? Неужели вы не способны думать ни о чем, кроме вонючей куницы? Я за эту ночь постарела на десять лет! – Элинор чуть не сорвалась на крик, но, спохватившись, тихо сказала: – Я уже представляла вас убитыми, истекающими кровью… А ты говоришь про какую-то куницу, и тебе хоть бы хны! Это же чудо, что вы остались живы! Жаль, что я тебя послушалась и не обратилась в полицию.

– Сегодня нам просто не повезло, Элинор, – сказал Мо. – Как назло, дом охранял Кокерель. Другой часовой не узнал бы меня.

– А завтра кто будет стоять в карауле? Баста? Или Плосконос? Ты подумал, что будет с твоей дочерью, если тебя убьют?

Мо отвернулся.

– Меня ведь не убили, Элинор, – ответил он. – И я вытащу Мегги оттуда.

Когда они вернулись в укрытие, Фарид уже спал. Тряпка, которой Мортимер вместо бинта обмотал его голову, была в крови и смахивала на тюрбан, в котором он появился тогда в церкви Каприкорна.

– Эта рана только с виду опасная, – прошептал Мо. – Хотя, если б я не удержал его, он бы не только побежал за куницей, но и пробрался бы в церковь, чтобы найти Сажерука.

Молча кивнув, Элинор завернулась в одеяло. Ночь была такой тихой, что при других обстоятельствах ее вполне можно было бы назвать умиротворяющей.

– Как вам удалось уйти? – спросила Элинор.

Мо сел рядом со спящим мальчиком и, сняв с плеча ружье, которое украл для него Фарид, положил его на траву.

– Они даже не преследовали нас, – ответил он. – Да и зачем? Они уверены, что мы вернемся. Им остается только подождать.

«И Элинор пойдет с вами!» – дала она себе клятву. Ни за что на свете она не останется одна, чтобы снова пережить такую ночь!

– Что вы теперь намерены делать? – спросила она.

– Фарид предлагает устроить поджог. Прежде я считал, что это чересчур опасно, но время дорого…

– Поджог? – Это слово будто обожгло язык Элинор.

С тех пор как по приказу Каприкорна от ее книг остался только пепел, она начинала паниковать, стоило ей увидеть спички.

– Сажерук научил мальчишку обращаться с огнем. Если мы подожжем дом Каприкорна…

– Вы с ума сошли? – перебила она его. – А вдруг огонь перекинется на холмы?

Опустив голову, Мо погладил ружье.

– Но другого выхода нет, – сказал он. – Люди Каприкорна будут тушить пожар, а я в этой суматохе попытаюсь спасти Мегги. А Сажерука освободит Фарид.

– Ты с ума сошел! – закричала Элинор, уже не справляясь с собой.

Фарид беспокойно заворочался и, пробормотав что-то во сне, слегка задел повязку на лбу, потом перевернулся на другой бок. Мо поправил ему одеяло и прислонился к дереву.

– Нам придется это сделать, Элинор, – сказал он. – Я все думал, думал, чуть голову не сломал. У нас нет выбора. А если и с поджогом ничего не выйдет, я спалю дотла его церковь и всю деревню, расплавлю все его золото, но заберу свою дочь.

Элинор, ничего не ответив, легла и притворилась, что спит. На рассвете, так и не сомкнув глаз всю ночь, она сменила Мо на посту, уговорив его немного поспать. Когда он заснул и его дыхание стало ровным, Элинор сняла черное платье, переоделась в свою одежду, причесалась и написала ему записку: «Уехала за помощью, вернусь к полудню. Прошу, пожалуйста, до моего возвращения ничего не предпринимай. Элинор».

Она сунула записку ему в руку, чтобы он обнаружил ее сразу, как только проснется. Проходя мимо Фарида, она наклонилась над ним, чтобы поправить сбившуюся повязку, и увидела, что куница вернулась. Зверек, свернувшийся клубком у мальчика под боком, посмотрел на нее маленькими черными глазками. Это вонючее создание никогда ей не нравилось, но Фарид привязался к нему, как другие дети привязываются к собакам. Элинор вздохнула.

– Присматривай за ними, ладно? – прошептала она на прощание.

Машина стояла на прежнем месте. Она была хорошо спрятана среди густых ветвей, и Элинор даже не сразу нашла ее, проскочив мимо. Мотор легко завелся. Минуту-другую Элинор с тревогой прислушивалась, но вокруг было тихо, лишь пели птицы, приветствовавшие наступивший день с таким восторгом, словно он был последним в их жизни.

До ближайшего поселка, через который они проезжали с Мортимером, было с полчаса езды, а там наверняка имелся полицейский участок.

Сорока

Однако они пробудили его от грез своими речами, своим жестоким блестящим оружием.

Т. X. Уайт. Книга Мерлина[18]

Рано утром Мегги услышала в коридоре голос Басты.

Когда перед этим служанка принесла завтрак, Мегги спросила ее, что за выстрелы раздавались ночью в деревне, но девушка, с ужасом глянув на нее, только помотала головой и поскорее выскользнула за дверь. Наверное, она, как и другие, считала Мегги ведьмой.