Чернильное сердце

– Ты прекрасно держишься, Элинор! – Мо все еще лежал лицом к стене. – Вы обе прекрасно держитесь. А вот мне надо свернуть шею за то, что втянул вас в эту историю.

– Вздор! Единственный, кто заслуживает, чтобы ему свернули шею, – это Каприкорн, – сказала Элинор. – И мерзавец Баста. Господи, никогда бы не подумала, что буду с таким удовольствием представлять, как убиваю кого-то, но, попадись мне Баста, я бы…

Тут она встретила изумленный взгляд Мегги и виновато замолчала.

Мегги, пожав плечами, проговорила:

– Если честно, я чувствую то же самое, – и принялась велосипедным ключом царапать на стене букву «М». Невероятно, что он до сих пор лежал у нее в кармане. Сувенир. Память о прошлой жизни.

Мо перевернулся на спину и уставился в потолок.

– Прости меня, Мегги, – неожиданно произнес он. – Прости, что позволил им отнять книгу.

Мегги нацарапала на стене большую «Е» и, отступив на шаг, сказала:

– Какая теперь разница! Скорее всего, ты все равно не смог бы вернуть ее обратно. – Буквы «Г» в ее имени были похожи на обкусанные «П».

– Скорее всего, так, – буркнул Мо и снова вперился в потолок.

– Ты не виноват, Мо, – сказала Мегги и хотела добавить: «Главное, что ты со мной! И Баста никогда больше не приставит тебе к горлу нож. А ее я почти не помню. И вообще видела только на фотографиях», – но промолчала. Она понимала, что это не утешит Мо, скорее еще больше расстроит. До сих пор Мегги не подозревала, как сильно Мо скучает по ее матери. Неожиданно она почувствовала укол нелепой ревности.

Без особого старания нацарапав на штукатурке «И», Мегги опустила велосипедный ключ.

Снаружи послышались шаги.

Когда они приблизились, Элинор закрыла рот руками. Дверь открыл Баста. За ним стояла женщина. Мегги узнала старуху, которую видела в доме Каприкорна. С недовольным лицом та протиснулась мимо Басты и поставила на пол термос и чашку.

– И так дел по горло! – проворчала она, выходя. – Теперь еще и этих господ кормить надо. Раз уж держите их здесь, то заставьте хотя бы работать.

Баста ответил:

– Скажи об этом Каприкорну.

Он достал из-за пояса нож и, улыбнувшись Элинор, вытер его о куртку. В сгустившихся сумерках его рубашка сияла белизной.

– Приятного чаепития, Волшебный Язык, – сказал Баста, смакуя страх на лице Элинор. – Мортола положила в термос столько меда, что от одного глотка у тебя слипнутся губы, зато горло завтра будет как новенькое.

– Что вы сделали с мальчиком? – спросил Мо.

– Кажется, его заперли рядом с вами. Завтра Кокерель устроит ему небольшое испытание огнем, после чего и решим, сможет ли он нам пригодиться.

Мо сел на соломе.

– Испытание огнем? – спросил он с горькой иронией. – Ты-то его точно не проходил: даже спичек Сажерука боишься.

– Придержи язык! – прошипел Баста. – Еще слово, и я его отрежу, каким бы ценным он ни был.

– Ты этого не сделаешь, – сказал Мо поднявшись.

Он не спеша налил горячий чай в чашку.

– Может, и не сделаю. – Баста заговорил шепотом, чтобы никто не подслушал. – Но у твоей дочурки тоже есть язык, и он не такой ценный, как твой.

Мо бросил чашку в Басту, но он успел захлопнуть дверь, и чашка разбилась вдребезги.

– Желаю приятных снов! – прокричал Баста, запирая замок. – Распоряжусь, чтобы тебе принесли новую чашку. Увидимся завтра.

Когда он ушел, все молчали. Долго-долго.

Потом Мегги прошептала:

– Мо, расскажи что-нибудь!

– Что ты хочешь послушать? – спросил Мо, положив руку ей на плечо.

Мегги тихо проговорила:

– Расскажи о том, как мы ищем клад в Египте, а вокруг песчаные бури, скорпионы и привидения, которые встают из могил, чтобы помешать нам забрать их сокровища.

– Ах, эту историю! – сказал Мо. – Я, кажется, выдумал ее на твой восьмой день рождения. Если я все правильно помню, она довольно страшная.

Мегги подтвердила:

– Очень страшная! Но все заканчивается хорошо, и мы возвращаемся домой с кучей сокровищ.

– Я тоже хочу послушать! – дрожащим голосом воскликнула Элинор. Должно быть, она все еще думала о Басте и его ноже.

Тут Мо начал рассказывать. Не было ни шелеста страниц, ни бесконечного лабиринта букв.

В середине истории Мегги встревоженно спросила:

– Мо, когда ты просто рассказываешь, в реальности ничего не появляется, правда?

Мо ответил:

– Нет. Видимо, нужно, чтобы историю выдумал кто-то другой. И без печатной краски это не работает.

Затем он продолжил рассказ, а Мегги и Элинор позволили его голосу унести их далеко-далеко и наконец заснули.

Все трое проснулись от одного и того же звука: кто-то ковырялся в замке. Мегги показалось, что она расслышала сдавленные ругательства.

Элинор первая вскочила и в ужасе зашептала:

– О нет! Они пришли за мной! Старуха добилась своего! Зачем им нас кормить? Тебя, может, и имеет смысл, – она быстро взглянула на Мо, – а я им ни к чему!

– Отойди к стене, Элинор, – сказал Мо, закрыв собой Мегги. – Не подходите к двери.

Замок глухо щелкнул, кто-то, приоткрыв дверь, протиснулся в нее. Сажерук. С опаской оглянувшись, он закрыл дверь и прислонился к ней спиной.