Черно-белая история

— Логика! — фыркнул ангел. — А где был твой здравый смысл, когда ты набросился на психолога?

— Пришлось импровизировать на ходу, — посуровел мордой пес. — Этого недоучку нужно было как можно быстрее убрать из головы нашего подопечного, пока он не наделал бед. Ведь столь грубое вмешательство может порвать тонкую ткань, скрывающую ночную сторону внутреннего мира от мира проявленного. Мне даже трудно представить, какие могут быть последствия… Неужели и это тебе нужно разжевывать?

— И какие же?

В вопросе ангела слышалось недоверие.

— Какие-какие! Фатальные! А все ты! Твое невежество, твоя глупость, твоя…

Пес задохнулся, закашлялся, отфыркиваясь. Затем отряхнулся, пустив волну по всему телу, как это умеют делать собаки, и уже спокойнее продолжил:

— Знал бы, если бы меньше молился и больше умные книги читал, — огрызнулся он. — Нужен пример? Изволь. Представь, что наш подопечный вскоре сможет видеть нас и разговаривать с нами, что называется, наяву. А вот сможет ли он это принять на фоне разыгравшейся депрессии, не посчитав, что стал шизофреником и окончательно слетел с катушек, — не факт.

— И что тогда? Что?

В голосе ангела прозвучала тревога.

— А что бывает с теми, кто разговаривает со своими голосами в голове? Или видит ангелов? То-то же…

Ангел надолго задумался.

— Кусаться надо с умом, — подытожил пес. — А вот зачем ты кота на бедную девочку натравил? А?

Ангел хотел, было, возразить, но пес не дал ему такой возможности.

— Ты просто боишься женщин, — заявил он. — Ненавидишь и боишься, как те монахи, которые сжигали их на кострах сотни лет назад.

— Но…

— Такие, как ты, всегда ненавидели женщин! — не успокаивался пес. — Скольких пожгли, скольких! И каких! Красивых, умных, призывных! А вся их вина была лишь в том, что они хотели любить и быть любимыми. Ах!

И пудель сладострастно прикрыл глаза.

— Помню, в 1486 году, одна ведьма в Гейдельберге, рыжая, как пламя ада…

— Почему рыжая? — перебил его ангел.

— А почему нет?

Пес озадаченно взглянул на ангела.

— Мне нравятся рыжие, — добавил он.

— Согрешил, невоздержанием душевных и телесных чувств, нескромным воззрением. Прости меня, отче, — опустив глаза долу и стараясь не смотреть на вокруг, забормотал ангел.

— Тьфу! — плюнул пес. — Недостаток мудрости и знаний нельзя компенсировать показным благочестием.

— Повели злым и нечистым духам и демонам отступить от души и тела раба твоего…

— Да хватит уже причитать! — взвизгнул пес.

Его темная фигура пошла рябью, поплыла, меняя очертания, вытянулась в длину, на голове выросли рожки, на задних лапах появились копыта.

— Князь небесного воинства, защити нас в бою и войне, что мы ведем против мира тьмы, против духов злобы…

— Да прекрати уже! — завизжал пес. — Заткни-и-ись!

Его визг перешел в пронзительную трель, подозрительно похожую на наш дверной звонок.

Я лежал в полной темноте и пытался унять громкий вибрирующий звон, раздающийся в моей голове. До меня никак не доходило, что бренчание раздается вовсе не в моих затуманенных сном мозгах, а кто-то нещадно насилует наш дверной звонок.

Не открывая глаз, я нашарил на полу мобильник. Шесть утра. Нормальные люди спят в это время, пробормотал я. Словно услышав мои слова, бряцанье за дверью затихло, но лишь для того, чтобы через мгновение вернуться с новой силой.

— Рома! Открой дверь, пока они ее не выломали, — раздался из-за стенки раздраженный мамин голос.

Я натянул старые треники, в которых хожу только дома, и поискал тапки. Тапок нигде не было.

К звонкам прибавился энергичный стук в двери. Даже в глубине квартиры я чувствовал, как входная дверь сотрясается и дребезжит под чьими-то сокрушительными ударами. Плюнув на тапки, я двинулся в прихожую босиком.

Щелкнула дверная задвижка и в квартиру ворвалась соседка с нижнего этажа — дама сколь габаритная, столь же энергичная и бесцеремонная.

— Вы меня заливаете! — с порога заорала она.

Соседка беззастенчиво отпихнула меня и носорогом понеслась в сторону кухни. Протирая по пути глаза, я поплелся вслед за ней.

Потоки грязной воды, набегавшие волнами со стороны кухни, встретили меня еще в коридоре. Но это были еще цветочки. Ягодкой оказался разбрызгивающий грязь во все стороны гейзер, бивший из кухонной раковины.

Тетка ругнулась и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, рванула обратно, попутно бросив мне и показавшейся в дверях своей комнаты маме скупое «за мной!».

— Что случилось? — испуганно вскрикнула мама, придерживая у шеи распахивающийся ворот халатика.

— Нас заливают! — завопила соседка уже с лестницы и рванула вверх.

Мама ойкнула и устремилась на кухню.

Я надел кроссовки и потрусил за соседкой, которая, добравшись первой, уже звонила и барабанила в квартиру, расположенную над нашей.

— Открывайте немедленно! — орала она. — Вы заливаете весь подъезд!

За дверью было тихо.

— Может, вызвать аварийную? — робко предложил я.

— Ну так чего ты стоишь? Вызывай! — рявкнула соседка. — Почему я должна делать все сама?