Черно-белая история

Чернявая недовольно захлопывает блокнот и обводит наше пристанище сердитым взглядом.

— Какая дверь в башне? Здесь нет никаких дверей! Или мы что-то не так поняли.

Она поднимается на свои ходули.

— Ладно, через некоторое время попробую еще раз. А сейчас есть другое дело. Пошли.

— Куда пошли? Что еще за дело?

— Ловить нашего стукача.

Осторожно ступая, мы спускаемся вниз. Уже стемнело. Не хватает еще на лестнице шею свернуть, прячась от тех, кто ее и так хочет свернуть.

Шарахаясь от каждого звука и собственной тени, мы пробираемся темными коридорами и оказываемся в небольшом полукруглом помещении с огромными, почти до пола, окнами. Как водится с решетками — других здесь не бывает.

— Где это мы?

— Главный фасад. Прямо под нами парадный вход, — шепотом отвечает Леди, устраиваясь возле правого окна. — Ты встань вот там.

Черный в полутьме ноготь указывает на левое окно, затем следует дальнейшее распоряжение:

— Смотри на левую половину здания. Да не стой прямо у окна, отойди немного. Заметят же!

— Встал. Смотрю. Что дальше?

— Молодец. Теперь жди, когда кто-нибудь появится внизу.

— А если не появится?

— Значит, он умнее меня.

Мне хочется спросить «кто он», но спрашиваю я совсем другое:

— Кто такой Граветт?

— Выползшая из ада гадина, которая…

Договорить Рита не успевает, потому что сначала за деревьями появляются конусы желтого света, а затем к замку выруливает знакомый мне черный «Мерседес».

— Граветт, — выдыхает Леди. — Вспомни черта и он тут как тут. Придется нам убираться не солоно хлебавши.

— Подожди, — останавливаю я ее. — Кто-то вышел из замка.

Прилипнув к решетке, я вижу, как из здания показалась Ирма с мужчиной в темном костюме. Они дождались, пока из машины вылезет Черный Костюм, и заговорили с ним. Затем Граветт направился в замок, а эта пара…

— Делаем ноги! Быстро! Иначе будет не выбраться, — срывающимся шепотом торопит меня Ритка, но затем сама приникает к окну.

Пара тем временем направляется к левому углу здания.

— Дождалась? Теперь пошли.

— Сейчас-сейчас, еще немножко, — бормочет чернявая. — Вот это да…

Она обескуражена, но быстро берет себя в руки:

— Бежим!

Леди хватает меня за руку и тянет в полутемный коридор.

Мы выбегаем на главную лестницу — хорошо, хоть здесь нет дверей — и, стараясь ступать так, чтобы и мышь не проснулась, двигаемся вниз. Вдруг Рита хватает меня за руку и придерживает. Я опускаю глаза — нет, Леди идет на пару шагов впереди меня, однако, ощущение, что меня кто-то остановил, никуда не делось. Дальше меня не пускали.

Я протянул руку и дотронулся до ее плеча, сам не понимая зачем.

В чем дело? — именно так я растолковал ее взгляд, опаливший меня. Но я и сам не понимал, в чем дело.

И тут снизу послышались шаги. Господин Г собственной персоной вместе с доктором Шульц поднимались по лестнице. Если бы мы не притормозили, но неминуемо столкнулись с ними.

Осторожно, как нашкодившие котята, мы пятимся назад.

Ступенька. Еще одна. Еще. Мы на лестничной площадке. Что теперь? Обратно, в коридор, откуда пришли? Или дальше вверх по лестнице? Но выше ничего нет. Там только крыша.

Откуда я все это знаю? Сейчас у меня нет времени разбираться. Более того. У меня нет времени даже на то, чтобы задать этот вопрос. Это уже потом, проанализировав ситуацию, я все понял. А сейчас мы с Риткой просто медленно пятимся вверх.

Вверх! Вверх! — кричит моя интуиция.

Мы поднимаемся так высоко, как только можно, и усаживаемся на ступени, приникнув к перилам. Здесь совсем темно, авось нас не заметят.

Граветт с Шульцихой останавливаются на площадке прямо под нами.

— Оставляю замок на вас. Ближайшие пару дней меня не будет, — говорит господин Г.

— А что с экспериментами?

— Все, как и планировали. Нового ничего пока не предпринимайте.

— Карцер?

Граветт задумчиво молчит, поглаживая золотой перстень на пальце. Затем нехотя бросает:

— Выверните его наизнанку. Мне нужна эта информация.

— Но… — пытается возразить Шульц. — Он же после этого станет не пригоден для работы.

— Придется смириться с потерей. Родственникам скажем, что… Впрочем, не мне вас учить, как писать посмертное заключение.

Они уходят, а я понимаю, что говорили они обо мне. Это меня вывернуть наизнанку?! Это я — потеря?! Это моим родственникам они выдадут заключение?!

— Мне надо бежать! — мой шепот срывается на сдавленный крик. — Свяжись с Никой.

— Ага, — шепчет в ответ Леди. — Только вперед разберемся с предателем.

В темноте ее глаза горят мщением. И я понимаю, что сейчас все остальное для нее на втором месте.

— За мной! — командует она.

Но что-то удерживает меня от выполнения команды. Это что-то, наоборот, тянет меня наверх в башню.

— Отведи меня обратно в башню, — прошу я.

Я и при свете дня не найду дорогу, а в темноте и подавно.

— Ага, — вновь соглашается Леди. — Но сначала предатель. Неужели тебе не хочется посмотреть в глаза этой дряни?

И видя мое сомнение, добавляет:

— Мы быстро.

Она резво прыгает через ступени, и мне ничего не остается, как следовать за ней. Оставаться здесь одному — да лучше сразу к чертям на сковородку.