Черно-белая весна

Мне снился дуб. Могучий, пышный,
великолепный статный дуб.
А рядом я — ожившей вишней —
из клипсов, ноготков и губ.

И вдруг, о чудо! Гром за тучей,

сверкает молния огнем,
и лейтенант, как дуб могучий,
стоит, и все прекрасно в нем:

усы, кокарда, портупея,

зеленой формы торжество.
И я, в предчувствии немея,
гляжу с восторгом на него.

А он идет ко мне, корректно

со мной знакомится, и вот
уже по Невскому проспекту
он сквозь толпу меня ведет.

О, как он твердо ставит ногу,

уверенно чеканя шаг!
И уступают нам дорогу
идти не смеющие так—

и однокурсник мой, очкарик,

потенциальный медалист,
и нашей кафедры начальник—
декан, и главный методист.

Они толпятся в ряд у стенки

и восхищенно шепчут вслед:
«Везет же дурам! Но коленки…
таких коленок в мире нет…»

Подруги пялятся, как совы,

но, говоря друг дружке: «Фу…»,
из тряпок фирменных готовы
скакнуть от зависти в Неву.

А мы идем, и в свете алом

летящих праздничных знамен
мы козыряем генералам:
я — взглядом, и по форме — он.

А солнце прыгает, как мячик.

И мы приветствуем парней,
по набережной проходящих
с дубовым скрипом портупей.

* * *

Я уют себе создал.
Перечислю: общий зал,
спальня, ванна, туалет
мой рабочий кабинет.
Кабинет важней всего,
потому начну с него.
Обстановка — высший класс:
холодильник, мойка, газ,
кофе, курица, арбуз,
сын, жена, одна из муз.
Вот рабочий кабинет.
Переходим в туалет.
Обстановка — высший класс:
мой любимый унитаз.
Я сюда мечтой влеком.
Дальше мы пойдем бегом.
Вот обитель чистых нег —
ванна белая, как снег.
Мимо спальни, где кровать,
на которой можно спать,
пробегая, попадем
в общий зал и там найдем
обстановку — высший класс:
холодильник, унитаз…
О, пардон, эскьюз ми, сэр!
Мисс, вилкам в СССР!

Самара

Домов одноэтажных тишина.
В дыру забора лезет стебель мака.
В помойке, деловита и грустна,
копается бездомная собака.

Лохматый парень чинит грузовик.

По лбу, смывая пот, бежит солярка.
Жара зашла в полуденный тупик.
С ума сойдешь — так муторно и жарко.

Проходит легковой автомобиль

с раздетой до купальника девицей.
И долго в переулке вьется пыль,
и парень раздраженно матерится.

* * *

Ясень спилили электропилой,
досок нарезали, отшлифовали,
и, полированный, с тонкой резьбой,
ясень роялем устроился в зале.

Тысячи песен, концертов, сонат

сыграно было, известных и редких…
Ясеню снился октябрь, листопад,
морось, последние листья на четках…

А музыканты терзали до слез

грешников, жаждущих страсти, как света…
Ясеню слышалась музыка звезд,
музыка ветра и музыка лета…

Ясень в надежде сказать о своем,

клавиши сжав, напрягая педали,
сопротивлялся, но в зале большом
слышали только игру на рояле…

Возмездие