Черно-белое знамя Земли

— Я редко ошибаюсь, майор. — Борода пальцем указал на Воротова. — Вот он знает. И у меня взгляд «человека со стороны». Вас пасут, и сигналит кто-то из этих троих. В конце концов выяснится — кто, но если будет поздно, вините себя. Я свое дело сделал, предупредил, а дальше вы сами. Не маленькие.

— Вакидзаси, что вы молчите? — спросил Воротов.

— Хозяин прав, но пока не время. — Японец вдохнул аромат чая на алтайских травах. — Пахнет приятно.

— Ты отхлебни, — посоветовал Борода. — Каждый глоток год жизни прибавляет.

Вакидзаси сделал пару глотков и вежливо улыбнулся.

— Вкусно.

— А я все-таки… — Чижов откупорил бутылку водки. — Суворов говорил: «после бани штаны продай, а водки выпей!» За природу!

— Это правильно, — одобрил тост Борода. — Природа — это все, что у нас осталось. Затопчем такие вот уголки, и кранты цивилизации. Вымрем, как мамонты. Никакие машины и города не спасут.

— Мамонты как раз на природе вымерли, — захрустев соленым огурцом, сказал Чижов. — Не в стык получается, Борода.

— Все в стык, майор. У мамонтов свой отрыв от жизни получился, ледниковый, у людей — свой, машинный. Но суть одна. Неправильный вектор, вот в чем суть. Те слоны шерстью обросли и решили, что этого достаточно, чтоб на севере выжить. Мы — цивилизацию себе придумали, машины на любой случай у нас имеются. Только как мамонтам шерсть не помогла, так и нас машины не спасут. Потому что не от того мы страхуемся, не от тех страхов. Ведь мамонтов вовсе не морозы угробили и не пища скудная. Медлительность их погубила. Хищники мелкие одолели. Люди в том числе. Так и мы, создаем себе мирок, чтоб все удобно было, а надо бы иначе поступать, в природе себя находить, а не ее переделывать. Это ведь самообман, что мы ее «переделываем». Мы ее уничтожаем и ничего более. Далече нам пока до создателя, не получается у нас жизнь руками творить, только механизмы и умеем ладить.

— Назад, к природе? — спросил Алекс. — Не новый лозунг. Раньше не работал.

— Он и сейчас не сработает, — согласился Борода. — Поскольку неверный. Не назад к природе, и не вперед. Просто — стоп! И прислушаться. Вон японец знает, о чем я толкую. Останавливаться надо, хотя бы иногда. Ломать ритм жизни, сумасшедший и губительный. В результате только пользу от таких остановок поимеешь.

— А время упустишь. — Чижов налил себе еще стопку. — А время — деньги. Невыгодно это, вот и не останавливается никто, не прислушивается. Даже японцы. Вакидзаси, ты давно с природой сливался?

— Слова хозяина не лишены смысла, — уклонился от ответа офицер. — Полноценный отдых и полноценный труд — разные кромки одного меча.

— Вот именно, — сказал Борода. — А полноценнее живой природы ничего нет. Природа мысли и душу очищает. Помогает человеком остаться, не переродиться бог знает в кого, — Борода перекрестился, — как все эти полуночники в больших городах.

— Они ведь не сами по себе переродились, — возразил Воротов, — им помогли.

— Поперек желания? Нет, Декабрист. Никто без стимула на такое не согласится. Что-то им пообещали за это. Может, вечную жизнь, как вампирам киношным, — по ночам, зато без забот. А может, большие деньги… не знаю. Но насильно или «за идею» нынче никого работать не заставишь. Даже китайцев.

— Это пока открытый вопрос, — возразил Алекс. — Уверен, что им сначала заплатили, заманили в ловушку, а потом вынудили зарабатывать себе свободу. Кнут и пряник. Ты что-нибудь слышал о Золотом Драконе?

— Что-нибудь слышал. — Борода почему-то покосился на дверь в моечный отсек. — Говорят, чертовски хитрющая тварь. Если это он вам проблемы организовал, дело гиблое.

— Вот спасибо, утешил, — хмыкнул Чижов.

— Тебе утешение требуется? — Хозяин зимовья постучал пальцем по бутылке. — Или трезвый взгляд? Дело гиблое, но не безнадежное. Он ведь не на самом деле дракон. Человек, как и все, а значит, одолеть его можно. Не силой, так хитростью. Надо только глаза пошире открыть да мозгами пораскинуть. Первым делом надо понять, чего он хочет.

— Над этим и бьемся вот уже трое суток, — сказал Алекс. — Но пока без толку. Все, что имеем, ты и сам видишь. Были гончими, стали дичью. И что примечательно, Дракон даже хвостом не шевельнул, за него все подручные сделали. Серьезные у него связи. На самом верху.

— Связи. — Борода поморщился. — Не слышишь ты меня, Декабрист. Раньше ты внимательнее был, мозгами пластичнее, а теперь заматерел, все знаешь, все умеешь… сам с усами! Да только потому ты и в бегах, что других не слушаешь.

— Ладно тебе. — Воротов отвел взгляд. — Уже осознал.

— Лучше поздно, чем никогда, — одобрительно кивнул Борода. — «Связи» ваши, мальчики, это те же виртуальные игры «в стратегию», только для взрослых. И горсти снега они не стоят, если взломать их программы и устроить так, чтобы все узелки сами себя развязали.

— Задачи ставишь! — воскликнул Чижов. — С одним танком против армии!