Чернобыль. Обитель зла

– Ага! – радостно подтвердил Вадим. Он понял, что буря миновала и сейчас босс непременно выйдет. И этот непонятный тип, получив причитающиеся бабки, исчезнет в ночи, как будто бы его и не было.

– Ладно, скажи, что я сейчас приду. Пусть подождет немного, – устало произнес Толик, поставил бутылку на столик и поднялся на ноги.

Вадим кивнул и выбежал вон из комнаты. Толик, вздыхая, прошел к шкафу с лекарствами, вытащил ампулу аммиака, отломил носик просто голой рукой, и потом шумно понюхал содержимое. Несколько секунд он прыгал на месте, шипя от боли. Но когда разогнулся – глаза были прояснившимися. Опьянение отступило. Правда, из-за этого вернулась боль, но она была временным явлением. Сейчас он примет этого типа, а потом – выпьет снова.

Наконец, Толик взял пачку денег и спустился вниз.

Все время, пока отсутствовал Вадим, пришелец простоял неподвижно, сложив руки на груди, глядя перед собой и изредка моргая. Коля нервничал в присутствии этого типа, но отчаянно старался не показывать свою эмоциональную слабость.

Вернулся Вадим и сообщил, что Толик скоро придет. Пришелец невозмутимо кивнул.

– Издалека шел? – полюбопытствовал Коля, которого напрягало молчание ночного визитера.

– Да.

– Неплохой куш поднял. Везучий ты человек!

– Да.

– Еще можешь принести?

– Да.

Охранники переглянулись. Пришелец бил все рекорды неразговорчивости. Как будто бы у него от природы был практически нулевой словарный запас. И никаких способностей к пополнению. Больше охранники вопросов не задавали, потому что разговаривать с тем, кто отвечает исключительно односложно, – крайне сложное и действующее на нервы занятие.

Наконец-то спустился Толик, в своем неизменном китайском костюме, шедший тяжеловато и как будто неохотно.

– Привет. Что за спешка?

– Не надо тянуть. Хорошее дело, принесет тебе много прибыли, – ответил незнакомец и показал пальцем на вещмешок. Толик глянул внутрь и почувствовал, что трезвеет до исходного состояния. Похоже, перед ним лежало целое состояние.

– Пятьсот долларов, – сказал незнакомец, дав Толику насладиться зрелищем.

Это было на четыреста долларов меньше, чем барыга давал обычно за данный артефакт.

– Сколько их тут у тебя?

– Сто десять.

– Это получается, я тебе должен пятьдесят пять косарей? Погоди, братан, придется мне еще раз наверх сходить.

Пришелец покачал головой.

– Нет. Ты мне должен пятьсот долларов. Это за все сразу.

– Брателла, у тебя неправильное понятие о мире, – сказал Толик. – Не знаю, кто у тебя до сих пор покупал эти штуки, но, кажется, они тебя очень сильно обманывали. Это стоит, как минимум, пятьсот за каждый, а не за весь рюкзак сразу.

– Пятьсот долларов. За все сразу, – твердо повторил незнакомец.

– Прикалываешься? – нахмурился Толик.

– Нет. Покупай. Пятьсот долларов – хорошая цена.

Абсурд ситуации явно шел по нарастающей. Толик, у которого теперь, в придачу к спине, начала еще и голова болеть, махнул рукой.

– Хрен с тобой, золотая рыбка. Я пытался тебе втолковать, что и как, ты меня не послушал. Вот твои полштуки бакинских. Если добудешь еще стекляшек – неси сразу мне. Куплю не глядя. А ты, уважаемый, подумай головой, и в следующий раз – давай заключим сделку по человеческой цене.

Незнакомец спрятал деньги в нагрудный карман с таким видом, как будто ему вообще были безразличны эти бумажки.

– Это хорошая цена, – повторил он своим безжизненным, хрустящим голосом.

Тут уже Толик решил ничего не говорить. Похоже, у этого верзилы крыша находится в состоянии свободного полета. Так что и спорить с ним бесполезно. Сейчас можно просто забрать вещмешок – и идти спать.

Незнакомец, до сих пор двигавшийся медленно и размеренно, вдруг крутнулся на каблуках, присел на одно колено и зашипел, как большой кот.

– Эй, ты чего? – удивленно спросил Толик.

И тут в кустах, откуда пришел этот странный тип, полыхнули несколько оранжевых вспышек, прогремели выстрелы, и ночного гостя подбросило в воздух, как тряпичную куклу. Черт знает, сколько в него попало пуль, однако кровавые сопли полетели, как в кино!

Дальнейшее походило на второсортное фантастическое кино. Незнакомец упал на спину и тут же вскочил, как будто подброшенный пружиной. Крупные, сочащиеся густой влагой дыры на груди, казалось, не смущали его вообще. Приземлившись на две ноги, он вслед за тем упал на четвереньки, но не по-человечески, а так, как опускается на четыре лапы крупная обезьяна.

– Да что же это такое?! – громко захныкал Коля, спеша непослушными пальцами передернуть затвор карабина.