Черное и белое

— Вижу, что мясо. Из кого это мясо? — не унимался я. И, что бы как-то успокоить свое сердце, спросил: — Это же курятина, да?

— Какая курятина? Мы давно такой вкуснятины не ели! Это крольчатина! — Ответил соседский мальчик, с которым мы часто и весело играли.

— Нет, нет, не может быть! — взвизгнул я. — И откуда тебе знать об этом?!

— Твоя мама сказала: «Ешьте жаркое из крольчатины, такое вы нигде не попробуете». И правда, очень вкусно, попробуй, пальчики оближешь.

Помню, я как ошпаренный выскочил из-за стола и побежал в свою комнату — кроликов там не было, не было там и клетки. Я почувствовал, что задыхаюсь и не в силах двигаться, так бывает во сне, когда грозный враг настигает тебя, а ты не можешь сдвинуться с места. Ты понимаешь, что ужасный конец неминуем, паника, ужас и отчаяние ядовитой смесью заполняют твою душу и — о счастье! — ты просыпаешься, но твое сердце еще долго не может успокоиться. Как я хотел проснуться! Но это был не сон… Переступая непослушными ногами, я вернулся в гостиную.

— Где мои кролики? — спросил я, не узнав своего голоса.

— Вот, — ответила мать, указывая на жаркое. — Сынок, к чему такие волнения — это всего лишь животные, они предназначены для этого. И потом, они быстро стареют и становятся ни к чему не пригодны…

Но я не слышал ее доводов, схватил джинсовую крутку и побежал к выходу.

— Куда ты, сынок? Нехорошо так… полный дом гостей, — сетовала мать. — Постой, успокойся!

— Пусть бежит, покапризничает и придёт, а мы продолжим. Ешьте, дети! — сквозь зубы процедил отец.

Я зачем-то остановился у самой двери и в отчаянье закричал:

— Кроликов не ешьте! Это мои друзья! Как вы можете?!!

Я выбежал из дома и помчался к калитке, но краем глаза, около маленького сарая, заметил пустую клетку — на ее крыше лежали два пушистых хвостика. Странный звук вырвался у меня из груди и слезы хлынули из глаз сами собой. Я несся по улицам поселка, не разбирая дороги, как ветер. И вскоре пересек виноградник и кукурузное поле. Нежданная усталость набросилась на меня, и я упал в траву у самой кромки кукурузного поля лицом вниз и плакал, свободно, не боясь своих слез. Горе мое было страшным и непоправимым. Я долго всхлипывал и не мог унять слез, а потом, незаметно для себя, уснул здесь же, в траве. Проснулся я от прохлады, тянувшей от мелкой горной речушки, которая журчала своими водами совсем рядом. Была ночь, но я не испугался, — повернулся на спину и обнаружил в небе полную луну и бесконечное множество ярких звезд. Их красота покорила меня, хотя видел я их и раньше, но в ту ночь они сияли особенно маняще. Я вдруг понял, что мир огромен и жизнь в нем бьет через край — журчит река, какие-то мелкие птички снуют, попискивая в камышах, трава наполнена громким стрекотанием насекомых. Природа встретила меня ликующим единством. Огромная вселенная вдруг открылась для меня и если не прекратила, но ослабила мои мучительные переживания. И вскоре я снова уснул, как дитя в колыбели, укрывшись курткой, тихо и ровно дыша. Проснулся я поздним утром, солнце пекло мою щеку, а ногам моим было прохладно в густой росистой траве. Я сел, оглядываясь по сторонам. Я искал свою обувь и не найдя, решил, что убегая из дому, забыл надеть ее. Я посетовал, как же я буду жить здесь без обуви, но успокоился и пошел к реке умыться и попить воды. Я был один, свободен и открыт всему новому. Сделав шаг, я почувствовал, как трава щекочет мои ноги, и понял, это не случайно — трава играет со мной, щекочет мои пятки и смеется, и я засмеялся в ответ. И несколько мгновений спустя уже ничего не мешало мне представлять ветер большим, ласковым существом, играющим со мной в пятнашки, гладкие валуны у реки превратились для меня в больших черепах, кукурузное поле — в непролазную тропическую сельву. Мир заговорил со мной множеством голосов и красок. Природа приняла меня, она непостижимым образом откуда-то знала, что я ребенок, она играла со мной и охраняла меня. Меня, наверное, искали, но возвращаться домой я не желал. И, когда, вдоволь наигравшись, я захотел есть, я пошел к реке — ловить раков. Их было здесь огромное множество. Стоило зайти в воду по щиколотки и отвернуть любой камень, как под ним оказывался рак. Поднимать камень необходимо было очень медленно, одной рукой, а другой рукой очень быстро хватать рака сверху за туловище, иначе рак пулей выскакивал из под камня хвостом вперед и исчезал в воде. Я не первый раз ловил раков, и моя первая попытка сразу увенчалась успехом. Рак был крупным и я привычным движением, занес руку, чтобы швырнуть его в прибрежную траву, но черные глаза рака пронзительно и печально смотрели на меня и я вспомнил своих кроликов.

— Живи, — сказал я и бросил его в воду и рак мгновенно исчез.