Черное и Белое

Смирнов, хмуро поглядывая в зеркала заднего вида, свернул с городской дороги на сельскую. Мне не нравилось настроение майора, и то, как он поглядывал на свой пистолет. Я прочитала указатель, и нахмурилась.

– Сережа, куда мы едим?

– Знаете, что самое забавное, Александра Юрьевна? – встрял Черкасов, прежде чем Смирнов ответил.

Я не посчитала нужным отвечать или задавать наводящие вопросы.

Но следователю это и не требовалось.

– Самое забавное в том, что Романова работала на некие спецслужбы…

Я и Смирнов оглянулись одновременно. Только Сергей еще и пустил пулю в голову следователя.

Я испуганно закричала, и зажмурилась.

Голова следователя откинулась назад, обрызгав кровью сидения и стекло.  Теплые капли застыли у меня на лице и прическе.

Смирнов ударил по газам, заезжая все дальше в глушь.

– Сережа, что ты творишь?! Сережа!

Смирнов резко затормозил, я налетела на панель, а тело Черкасова завалилось вперед.

Майор выбрался из-за руля, и обогнув машину, достаточно грубо выволок меня из авто.

50

Нудный писк приборов  вернул меня в реальность. Вопреки всему я жива. Зачем?

За осознанием этого факта пришла боль, как необходимое подтверждение. Потом я поняла, что нахожусь в больнице. Кто меня сюда привез?

Обрывочные воспоминания не хотели выстраиваться в калейдоскоп событий. Я вздохнула, и тут же пожалела. Болело все.

Я жалобно всхлипнула от внезапной, ослепляющей боли, и тут же услышала поспешные шаги. В палате кто-то есть?

– Саша? Саша, тебе лучше?

Голос чужой. Может это врач?

– Все в порядке. Она вышла из комы, – отозвался второй, сдержанный голос.

– Саша, если ты слышишь меня, попытайся моргнуть…

Я приподняла и опустила свинцовые веки.

Яркий свет ослепил меня, но тем не менее я решительно заморгала, заставляя глаза привыкнуть, перестать слезиться и скрывать от меня лица тех, кто оказался рядом…

– Она открыла глаза и слышит нас! – произнес Гоша, оглядываясь на мужчину в белом халате.

– Это хороший знак, – отозвался доктор.

– Саша. Ты в больнице. После той аварии у тебя травма черепа, сломаны три ребра, плечо и лодыжка…

– Аварии?

Гоша многозначительно повел бровью.

– Я не сообщал твоим родным, они пока ничего не знают. Я подумал, что без твоего разрешения не стоит им ничего говорить…

– Правильно… – прошелестела я бумажными губами.

– Все что случилось, – прошептал Гоша, склонившись ко мне со стаканом, – держится в строжайшей тайне. Доктор свой человек....

Я взглянула на мужчину, тот кивнул и деликатно вышел.

Гоша заставил меня пригубить стакан с водой.

– Черкасов?

– Ты была в коме неделю. Смирнов пропал без вести. Черкасова обвинили в нападении на тебя и сняли с должности, лишили звания, ему грозит тюрьма. Говорят кто-то в ФСБ посодействовал…

– Но ведь он…

– Официально Мазурин давно мертв, забыла?

Я молча взирала на Гошу.

Как такое возможно, чтобы виноватым оказался совершенно непричастный к этой истории человек?

– Но ведь без моего заявления его не посадят?

– Не посадят, но и в должности не восстановят. Мазурин все продумал!

– Не Мазурин. Смирнов.

– Смирнов? Да нет, то что его тело не нашли…

– Это он сдал меня Мазурину, а сам сбежал.

– Но это....

– Послушай меня внимательно, – проговорила я, с удивлением отметив, что силы мои иссякли, и рука, которой я пыталась взять рукав Гоши, безвольно упала, – Пусть Юра сообщит прессе, что я отправилась в какую-нибудь клинику или психушку. Пусть Смирнов думает, что я при смерти…

– Но ты и так…

– Не перебивай, пожалуйста. Родителям я напишу письмо. Передашь маме лично в руки, хорошо?

– Конечно.

– Кто, кроме тебя знает, что я здесь?

– Черкасов…

– Не страшно. Он теперь не опасен… Обвинение в убийстве Романовой с меня сняли?

– Пока не знаю…

– Все равно… Обязательно подключи всех, кого можешь. Найди Смирнова, Гоша. Мне нужна эта тварь…

– Саша, я не думаю…

– Просто сделай то, что я прошу, хорошо? Сколько у нас людей? Подключай всех. Ментов, прокуратуру, бандитов. Если к тому моменту, как срастутся мои кости, они его не найдут, грош цена таким связям.  И кормежка из моего кармана прекратиться.

Гоша округлил на меня свои черные глаза-бусинки.

– Саша, ты меня пугаешь, – озвучил он свои мысли.

Я взглянула на единственного верного мне человека.

– Я не собираюсь ждать, пока Смирнов найдет себе союзников, чтобы довести начатое Мазуриным до конца. Если у них получилось подобраться к ФСБэшникам так близко, то и у нас получится.

Гоша медленно кивнул. А что ему оставалось?

Кое-как я написала маме  успокаивающее письмо. Как объяснить моё таинственной исчезновение со свадьбы сестры?

Я передала жалкое послание Гоше, я с облегчением вздохнув, уснула.

Каждый новый день моего нудного, больничного существования невероятно медленно перетекал в следующий. У меня была масса времени подумать обо всем. Об Олеге, о Мазурине и Смирнове.

Как так вышло, что из тихой, неуклюжей девушки я превратилась в женщину, жаждущую убийства? Как вышло, что в своем время Олег превратился из верного друга и любящего мужа в машину для убийства? А Мазурин? Сначала спас родителей Олега, потом убил своих… Как же так? Словно мир выворачивается наизнанку, являя мне все свое гнилое нутро…