Черное кружево, алый закат

– Ну, ладно, слушай: все люди, у всех проблемы, так? Теперь, если ты будешь таким добреньким, таким понимающим, то жди ходоков! У одного теща, у другого зуб, у третьего машина, у четвертого дети, у пятого жена ушла… Короче, никто не работает – у всех проблемы! Дело не делается, производство стоит. Деньги не капают, зато твои кредиторы капают тебе на мозги! Хищную лапку к тебе тянут: а ну, Степан Катаев, гони деньгу! Так что, дорогой мой детектив, тут одно из двух: хочешь слушать исповеди – иди в священники, а хочешь делать бизнес – забудь о сочувствии!

– Хм… Стало быть, у тебя это такой отработанный взгляд, чтобы никому даже в голову не пришло рассчитывать на твое сочувствие?

– И не только взгляд. Я всегда держу дистанцию с персоналом! Если у тебя возникло желание мне прочитать проповедь, то не трудись.

Тон его сделался холодным, еще более холодным, чем с секретарем, просто ледяным.

– Тебя, что ли, совесть мучает? – спросил Кис.

– С чего ты взял?!

– А ты с чего взял, что я тебе проповедь читать собрался?

– А чего ты спрашиваешь тогда?!

– А мне интересно!

– Интересно? Чего тебе интересно?

– Да ты интересен, Степа.

– И чем же? – враждебно спросил Катаев.

– Тем, как ты обустраиваешь свою начальственность. Осознанно. Философски, я бы даже сказал. Я много повидал разных начальников – подавляющее их большинство даже не задается такими вопросами! А ты придумал целую систему защитного поведения, чтобы люди не играли на твоем сочувствии. К слову замечу, оно у тебя имеется, раз ты так его забором обносишь… Тогда как для остальных проблема сочувствия изначально решена за полным отсутствием оного! Они отождествляют свою личность с занимаемым постом и полагают, что раз пост выше, то и личность выше!

Степан немного подумал, потом вдруг рассмеялся.

– А это ты метко сказал, детектив! Нет, у меня к жопе кресло не приросло, ума хватает. А насчет «начальственности», как ты выразился… Тут и вправду дело в поведении. Но я не согласен, что в «защитном». Я бы сказал, что в «предупреждающем». Я ставлю барьер: сюда нельзя! Поэтому им приходится делать выбор: либо личные дела, либо работа. Иначе никак – иначе работы не будет!

Он помолчал, и Алексей не стал нарушать тишину.

– Знаешь, тут много у нас про демократию говорят, права того-сего, тех-сех… А вот прикинь на минуточку: в давние времена, когда никакой демократии, разводы были запрещены. И что же? Люди старались друг к другу приладиться! У них не было, извиняюсь за выражение, демократического выбора – и они СТАРАЛИСЬ! А теперь что? У бабы каша подгорела – мужик на развод! Или детей нарожала, растолстела – развод!!! Или возьми мужика: он вкалывает как черт, света белого не видит, чтобы семью обеспечить, – а баба руки в боки: а-а-а, тебя дома вечно нет! Развод!!! Нет бы мозгами посоображать: мужик для семьи старается! и вообще… так устроен… Раньше, когда у нее выбора не было, она бы так не ерепенилась, она бы усилие сделала, чтобы понять! А теперь – зачем усилия? Хвостом крутанула, имущество отсудила и была такова! Да еще детей умыкнет! А ты говоришь, демократия!..

Кис про демократию ничего не говорил, но возражать не стал. Он понимал, что имел в виду Степан.

– Ты поэтому до сих пор не женился? – тихо спросил он.

Тот молча кивнул.

– Насчет компьютера, – произнес Степан после небольшой паузы, – чего, это очень плохо?

– Когда новый директор приступает к обязанностям?

– Я еще не подобрал кандидатуру. Предложений уйма, но еще несколько дней уйдет, пока мы с кадровичкой выберем. Да и сможет ли он сразу приступить к обязанностям, тоже неизвестно. А что?

– Диск можно восстановить, хоть и не полностью. Есть такие программы, и специалисты тоже есть.

– Ну, так я тебе его заверну, делов-то!

– Спасибо. Больше ничего не вспомнишь насчет друзей-знакомых Костика?

– Думаешь, это кто-то из них?

– Пока я хочу найти кого-нибудь, кто знает подробности Костиной личной жизни.

– Так я ж тебе сказал: у него ни бизнеса, ни любовниц. Я уверен, Костик без второго дна был!

– Именно потому, что я тебе верю, я ищу что-то иное в его жизни. Не в настоящем, а в прошлом. И для этого мне нужно найти человека, который может что-то знать о нем. О прошлом то есть.

– Неужто ты думаешь, что у Костика темное прошлое?!

– Да нет же! – досадливо произнес Кис. – У тебя в башке только криминальные разборки, – понимаю, ты их на своем веку повидал… Но в жизни существует еще множество вещей, множество отношений, которые, бывает, плохо кончаются… Например, месть.

– Да за что же Костику мстить? Я ж тебе говорю, он бизнесом не занимался, никого не кидал, никому не…

– Степ, кроме бизнеса, в жизни существует еще уйма других вещей. Ревность, наследство, зависть… И еще такая подлая штука, к примеру, как знание чужих секретов… Я вел одно паскудное дело, где убили несколько человек только потому, что они были посвящены в давний секрет! Паршивый секрет, понятно…

– Чего ты мне, как маленькому, объясняешь?

– А что ты мне своим бизнесом голову морочишь?