Черное облако души

– А ты будешь дома сидеть. Тебе в деревню нельзя.

Влада печально понурила голову и пошла вслед за Никитой к крыльцу. Большой замок проржавел и долго не желал открываться. Никита Кузьмич уже испугался, что с места в карьер придется прибегать к помощи Лениного дяди, но ключ вдруг повернулся и дужка отодвинулась. Никита толкнул скрипучую тяжелую дверь, и они с Владой оказались в тёмных сенях. Отчетливо пахнуло сыростью, сверху им на головы посыпались какие-то опилки.

– Фу, гадость какая. – Влада потрясла кудрями, стараясь стряхнуть налипший мусор. – А воняет-то как! И почему мы не могли остаться в Москве? Сидела бы я в квартире, и все было бы шито-крыто.

– Я тебе уже много раз объяснял – тебя ищет следователь, – сухо проговорил Никита Кузьмич и толкнул другую дверь, ведущую в комнату.

Она оказалась неожиданно большой, с четырьмя окнами, плотно занавешенными пыльными шторами. В правом углу стояла настоящая русская печь, напротив неё – круглый стол, покрытый вышитой скатертью. В другой стороне примостились две старомодные, металлические кровати с высокими перинами и подушками. В целом это была настоящая деревенская идиллия, эдакий лубок для любителей старины. Влада прошлепала к кровати и с угрюмым видом уселась на покрывало.

– Чего ты расселась? – поддел ее Никита. – Нужно тут все прибрать.

– Как это?

– Очень просто. Принести воды из колодца, протереть пол, окна вымыть. А я пока займусь печью.

– Делать мне нечего, как воду таскать, – огрызнулась Влада, но все-таки поднялась и вышла во двор.

Никита услышал, как она гремит ведром. Сам он тоже вышел на улицу, отпер сарай. Там оказалось довольно много березовых дров. Никита засунул их в печь и поджег. Поленья весело вспыхнули. Влада тем временем орудовала шваброй с нанизанной на неё старой майкой, найденной в сенях.

Вскоре запах сырости ушёл, вкусно запахло деревом. Никита Кузьмич поставил на печь чайник, отыскал в старом деревянном буфете заварку и чашки. Они с Владой пили чай за столом вприкуску с кусочками рафинада – все, что удалось отыскать в закромах этого уютного, но заброшенного хозяйства. Шоколад за окнами лаял и атаковал кусты крыжовника. После долгой дороги и чая Никиту разморило.

– Может, ляжем уже? – спросил он Владу. – А в магазин завтра?

– Ляжем? Ты с ума сошёл! Только восемь часов. Я есть хочу!

– Опять? Ты же столько слопала в «Макдоналдсе»!

– Когда это было! Нет уж, вставай и езжай в магазин. А не то я пойду.

– Я тебе дам «пойду»! – Никита поспешно вскочил. – Никакого покоя с тобой. Ладно, сейчас съезжу. За псом следи, а то ещё убежит. Кто знает, вдруг в заборе дырки.

Он оделся и вышел из дому. На всякий случай оглядел забор, но тот был хоть и старый, но прочный. Никита снова сел за руль и через десять минут оказался у небольшого сельского магазинчика.

– Мы вообще-то до восьми, – недовольно встретила его продавщица, дородная тетка с заметными чёрными усиками над верхней губой.

– Пожалуйста, мне очень надо, – взмолился Никита Кузьмич.

– Всем вам надо, – грубо отозвалась продавщица. – Чего тебе? Пол-литра небось?

– Да нет. – Никита хмыкнул. – Мне хлеб, макароны, ножки куриные, сосиски. Ещё картошки, помидоров, зефира.

– Ого, сколько всего, – рассердилась тетка. – Эдак я с вами и до девяти не управлюсь.

– Пожалуйста, – снова попросил Никита Кузьмич. – Я отблагодарю. – Он протянул ей пятисотрублевку.

Продавщица тут же схватила ее толстыми пальцами и спрятала в карман несвежего халата.

– Ладно. Чего, говоришь? Макароны?

Тетка оказалась не такой уж стервозной. Пока завешивала товар, они с Никитой разговорились. Вера, так звали продавщицу, поведала ему свежие деревенские сплетни, а заодно призналась, что живет одна и очень скучает без мужика. Было очевидно, что Никита ей приглянулся, несмотря на солидную разницу в возрасте. Под конец разговора она уже вовсю улыбалась, кокетливо приподнимала чёрную бровь полумесяцем, а ее огромная грудь, обтянутая халатом, томно и соблазнительно колыхалась.

– Вы откуда будете? Я никогда вас тут не видала. Не местный?

– Нет. Из Москвы.

– О как. – Вера одобрительно кивнула и кинула в пакет связку сосисок. – А сюда к нам чего? На отдых?

– На отдых, – подтвердил Никита.

– Это правильно. Тут места отличные. Вы дом сняли? Небось у тетки Клаши? Она каждый год комнаты сдаёт.

– Нет, у меня свой дом. Вернее, не у меня, а у друзей. Пустили пожить на лето. После болезни я, мне воздух свежий нужен.

– А, так это, наверное, домик в лесничестве? Хозяин, Анатолий, помер несколько лет назад, а дом-то так и стоит пустой. Иногда женщина приезжала, но редко. Угадала?

Никита снова кивнул, присматриваясь к шоколадным конфетам на витрине. Влада любила «Ласточку». Может, взять?

– Мне ещё конфет полкило. Вот этих. – Он ткнул пальцем в стекло.

– Это вы один столько будете есть? – Продавщица кинула на него удивленный взгляд.

– Один, – подтвердил Никита, не моргнув глазом.