Черное облако души

Я отпрянула в сторону, беспомощно озираясь по сторонам, но во дворе никого не было. Мужик снова надвинулся на меня. Он был очень пьян, практически ничего не соображал. Я видела это по его глазам, сумасшедшим и мутным. Я кинулась бежать и была уверена, что ему не догнать меня. Максимум, что он мог, – сделать пару шагов на своих заплетающихся ногах. Я выбежала из двора и помчалась по тротуару вдоль шоссе. Бежать было тяжело – мешал живот. Я обернулась на бегу, и сердце мое ухнуло вниз: Серёга на всех парусах нёсся за мной, как будто сам дьявол ему помогал – он бежал так быстро, как даже я не могла. Он догонял меня! Я бросилась к какой-то тетке, шедшей мне навстречу.

– Пожалуйста, помогите! За мной гонится пьяный! Пожалуйста.

Но она отшатнулась от меня в сторону. Тогда я кинулась к другой прохожей – это была девушка, красиво одетая, накрашенная.

– Помогите, – молила я. – Вызовите милицию. Остановите его.

– Разбирайтесь сами со своими хахалями, – сказала красавица и зашла в магазин.

Серега был уже рядом, я слышала за спиной его шумное дыхание. Внезапно я увидела на той стороне дороги милицейский «уазик». Он стоял, припаркованный у тротуара, возле бочки с квасом. Молодой милиционер в фуражке протягивал продавщице деньги, а она наливала квас в большую кружку. «Вот кто меня спасёт», – мелькнуло у меня в голове, и я, не глядя по сторонам, бросилась через дорогу.

Послышался страшный визг, затем лязг и оглушительный крик. Это кричала продавщица кваса. Я успела увидеть ее лицо, белое, перекошенное ужасом, а дальше на меня налетело что-то огромное и чёрное. Мои ноги оторвались от земли, мне показалось, что я лечу по воздуху. Удар, и все исчезло, растворилось в чёрном дыму…

Я очнулась в больнице, долго вспоминала, кто я и что случилось. Мне рассказали, что я перебегала шоссе и попала под самосвал. Водитель пытался тормозить, но автомобиль был слишком тяжёлый. Удар пришёлся в спину и в бок. Серегу в тот же день задержали и потом посадили на пять лет. А я осталась без ребёнка и без ног. От врачей я узнала, что это действительно была девочка. Совсем большая, готовая вот-вот родиться…

– Бедная моя, милая. – У Никиты захватило дух. – Как это можно было пережить?

– Никак. Я просто не жила, а существовала – год, другой. Затем стало немного легче. Я приноровилась к коляске, научилась передвигаться по квартире. Ко мне приходили из собеса, потом волонтеры – помогали убираться, носили еду. Потом я попросила их не приходить: мне не хотелось видеть их взгляды, полные жалости. Уж лучше я сама как-нибудь. – Маша решительно тряхнула челкой.

– Ты моя отважная, стойкая девочка, – прошептал Никита. – Если б я знал, если б только мог подумать…

– Не надо, не кори себя. – Она погладила его по голове. – Я сама во всем виновата. И в том, что полюбила несвободного человека, и в том, что не уберегла ребёнка, выбежав на автомобильную дорогу… Сама.

– А ведь я мог так и не найти тебя, – проговорил Никита. – Если бы не Влада…

– Да, я тоже думала об этом сегодня утром, когда ты ещё спал. Я думала, что кто-то послал нам эту твою рыжую обманщицу. Там, высоко… – Маша подняла глаза к небу.

– Из-за неё Надя погибла, – мрачно произнёс Никита.

– Так всегда, – тихо сказала Маша. – Что-то находишь, а что-то теряешь. Иначе не бывает.

– Это очень жестоко. Слишком высокая цена за то, что я тебя нашёл.

– Ты жалеешь? – Она взглянула на него в упор.

– Я… я хочу знать правду. Кто такая Влада? Зачем она приехала в Москву? Почему погибла Надя? Кто все это устроил? Ведь не там же, на небесах.

– Нет, конечно не там. Но… я даже не знаю, где искать концы.

– Кто мог знать о том, что у нас был роман? О том, что я в Москве? Мою фамилию, имя?

– Не знаю. Клянусь, я не знаю! – Маша молитвенно сложила руки на груди.

– Может быть… эти бабки на лавочке? Ты говорила им?

– Да что ты! Нет, конечно.

– А этот гад… Серега? Он не мог все это подстроить?

– Он умер в тюрьме во время второй ходки. Давно, десять лет назад.

Никита опустил голову.

– Глухо как в танке.

– Глухо, – подтвердила Маша. – Поехали домой?

– Поехали.

Он отнёс ее в машину, и они вернулись во двор. Коляска стояла на том же месте, где они ее оставили.

– Если б ты знал, как я ее ненавижу, – сказала Маша, садясь на потертое сиденье. – Хотя, наверное, наоборот, должна быть благодарна. Без неё я даже по квартире не смогла бы передвигаться.

– Погоди, мы тебя вылечим. Будешь ещё бегать. – Никита повёз ее в подъезд.

– Тетя Маша! – раздался за его спиной звонкий девчачий голосок.

– Галка! – Маша радостно всплеснула руками. – Приехала!

Никита остановился и обернулся. К ним через двор бежала загорелая курносая девочка лет тринадцати.

– Галочка! Как я рада тебя видеть. – Маша с улыбкой смотрела на курносую. – Пошли к нам чай пить?

– Идемте.

Девчонка распахнула перед Никитой дверь подъезда. Они вдвоём завезли коляску на площадку первого этажа. Оказавшись в квартире, Маша взглянула на себя в зеркало.

– Мне кажется, я немного загорела. Во всяком случае, лицо не такое бледное. Правда, Гал?

– Правда, – с готовностью подтвердила та.