Черное пламя Раграна 2

Со стилистами мы прощаемся, а мне остается только последовать его совету и взять черный клатч, в тон туфелькам, чтобы завершить образ. В таком виде я и поднимаюсь в ресторан в сопровождении вальцгардов — меня провожают до лифта, у лифта же и остаются, здесь служба безопасности самого отеля такая, что на меня разве что психованный официант с вилкой нападет. В чем я очень сильно сомневаюсь, а вот в чем не сомневаюсь — так это в том, что Бен хотел привлечь ко мне внимание. Об этом говорит и тот факт, что столик у нас не в отдельной ложе, а у окна в общем зале, правда, на возвышении. В Зингсприде ночь опускается быстро, вот и сейчас свет слегка приглушен, за панорамными окнами — океан, над нами — звездное небо, подчеркнутое мерцающими кристалликами ламп. Пол под ногами воссоздан так, что кажется, я иду по воде, в которой сплетаются водные драконы. Я понимаю, что все это спецэффекты, голограмма, но на миг возникает чувство, что я сейчас туда провалюсь и снова почувствую теплые объятия океана.

В целом весь зал оформлен в ненавязчиво-приглушенных белым и сталью водных тонах, и в полумраке, разрываемом лишь светом мерцающей лампы-водорослей кажется подводным миром.

— Ваше меню, риам Этроу, — официант подает мне планшет, я же чувствую на себя взгляды. Да, незамеченным мой факт принадлежности одному конкретному иртхану сегодня точно не останется. Странно, что он сюда журналистов не пригласил для того, чтобы все зафиксировать.

— Аврора, — знакомый низкий грудной голос раздается раньше, чем я успеваю опустить взгляд в меню, и я вскидываю голову.

Алера, как всегда безупречная, ослепительно улыбается, а после без малейших церемоний опускается на стул Вайдхэна, напротив меня, и произносит:

— Есть кое-что, о чем тебе стоит знать.

Глава 20

Черное пламя Раграна

Полностью седой, глаза — стальные, холодные, пустые. Бен не понимал, как раньше мог видеть в них чувства. Впрочем, умение притворяться — один из талантов Кроунгарда, который отлично работал. Сейчас ему вряд ли удалось бы провернуть то же самое: черное пламя в крови позволяет улавливать малейшие оттенки эмоций. Или их отсутствие. Даже несмотря на то, что на шее отчима красовалась вязь таэрран, он выглядел победителем. В его ситуации он действительно стал победителем — тот, кого должны были казнить после допроса, до сих пор жив и преспокойно живет на деньги Халлорана. Ну или Аронгары, как бы так подипломатичнее выразиться.

С недавних пор в Аронгаре тоже появилась тюрьма для особо опасных преступников, и находилась она за много километров от города, посреди водной глади. Попасть сюда можно было исключительно телепортом, окруженная силовыми щитами от стихии и драконов она представляла собой идеальное место, где такие, как Кроунгард, вполне способны кайфовать в одиночестве после всего, что сделали.

— Все думал, какой же выйдет наша следующая встреча, — насмешливо произнес отчим. Его камера смутно уступала номерам добротных отелей, с той лишь разницей, что стены были голыми, а в остальном — постель, диван, визор, даже душевая и отдельный санузел, дверь в который почему-то осталась приоткрыта, были на высшем уровне.

С желанием придушить отчима Бен справился давно, ну или ему так казалось. Особенно когда он увидел насмешку в стальных глазах.

— Зря Ландерстерг тебя не добил.

— О. Ландерстерг. Передавай ему привет, когда от меня выйдешь. Ему и его жене.

Почему-то не зацепило. Совсем. Возможно, именно по той причине, что лучшая женщина на свете, его женщина, сейчас собиралась на ужин, на который он не должен опоздать. Это единственное, что важно.

— Если ты пригласил меня чтобы сцедить яд, то делай это быстрее и переходи к сути. Мое время слишком дорого стоит.

Особенно время, которое он мог бы провести с ней.

— Да. Время. Время неумолимо, — Кроунгард вздохнул, но насмешка из его глаз не исчезла, напротив, по тонким губам зазмеилась улыбка. — Ты прав. Перейдем к сути. К твоей невесте. Как она там поживает? Аврора Этроу.

Вот сейчас зацепило. Ее имя его устами, как будто Кроунгард мог дотянуться до нее через толщу вод, через расстояния. Дотянуться и причинить вред, и хотя это было исключено — на нем таэрран, а все наработки по нейросети, в том числе по ретрансляции, уничтожены, он шагнул к нему вплотную. К нему, развалившемуся на диване, хотя Кроунгарда уже не должно было быть в природе.

— Какой взгляд! — восхитился отчим. — Знал бы, что она настолько тебе небезразлична, продумал бы речь заранее.

Желание придушить эту тварь стало еще сильнее. Настолько, что пришлось на мгновение прикрыть глаза, чтобы стряхнуть с себя липкую паутину мыслей, в которой его пальцы сжимались на плотной шее поверх вязи сковывающего пламя узора. Только мысли об Авроре — воспоминания о ней, о том, как она прижалась к нему, когда он уходил, ее легкий поцелуй, вытряхнули из этой тьмы. Аврора стала его светом, и он никому не позволит его погасить. Никому.