Черное пламя Раграна 2

Она уходит, в легком длинном платье в пол, с открытой спиной. Жемчужно-перламутровый цвет контрастирует с ее смуглой кожей, без преувеличения многие мужчины провожают ее взглядами. Да и женщины тоже, а я сижу, пытаясь избавиться, или, точнее сказать, выбраться из-под камнями навалившихся на меня слов: «Ты всего лишь замена Лауры Хэдфенгер, ныне Ландерстерг».

Нет, я не вчера родилась и прекрасно понимаю, что от благих намерений здесь ноль даже без ободка, а просто дырка. Алера хотела сделать мне больно, хотела меня уязвить, хотела меня зацепить, и ей это удалось. Не потому, что она это сказала, а потому, что это могло оказаться правдой. Вполне. Я и сама задавалась вопросом — что во мне такого, что такого особенного, что могло зацепить Вайдхэна? Да, я красиво танцую, и я в принципе красивая женщина, но… мало ли красивых женщин? А много ли женщин типажа Лауры Ландерстерг с маленькими детьми?

В голове творится какой-то бардак. Чтобы с ним справиться, я достаю из клатча уже свой смартфон. Алера была бы счастлива: я проверяю информацию, но мне нужно ее проверить. Мне просто необходимо узнать, что из того, что она сказала, правда, а что нет. В прошлом Вайдхэна основательно покопались, поэтому, когда я набираю «Лаура Хэдфенгер и Бенгарн Вайдхэн», мне выдает много чего. В основном это скандальные статейки желтой прессы, некоторые из которых уже прикрыты, и неудивительно. В некоторых пишут, что их роман продолжается до сих пор, приходится тщательно поискать, чтобы найти правду. Но правда есть, и Алера в общем-то не сказала ни слова лжи.

Есть правда о том, что Лаура Хэдфенгер сбежала в Рагран вместе с Вайдхэном, будучи беременной от своего будущего мужа. Есть правда о том, что он делал ей предложение, и даже фото кольца, которое он купил. Столько всякого грязного белья даже в официальных источниках, что меня начинает тошнить. Я закрываю все вкладки и поднимаюсь из-за стола.

Ко мне тут же подбегает официант:

— Риам Этроу, вы хотите сделать заказ?

— Нет, простите, я ухожу. — Непонятно, за что я извиняюсь. Выхожу из ресторана так поспешно, насколько возможно — чтобы это не казалось бегством. Впрочем, оно так или иначе выглядит бегством, потому что оно является бегством для меня.

Оставшиеся в роскошном холле вальцгарды если и удивляются, то виду не подают, а вот администратор, стильная девушка в форменном деловом костюме спрашивает:

— Все хорошо, риам Этроу? Вам что-то не понравилось?

Да. Не надо было пускать в ваш ресторан Алеру инд Хамир. Вслух я этого, разумеется, не говорю, только киваю:

— Все хорошо.

В лифте у меня начинает болеть голова: теперь уже от духоты, хотя в этом отеле духоты не может быть априори. Тем не менее меня будто что-то душит, и я влетаю в номер, швыряю клатч на кровать и устремляюсь на свежий воздух. Относительно свежий — напитанный влажностью настолько, настолько густой, прогретый жарким, горячим солнцем, что кажется, я могу видеть то, что вдыхаю. Но нет, чтобы его видеть, нужны прочие примеси, а с экологией в Зингсприде как раз все более чем хорошо.

Я опускаюсь в шезлонг, нисколько не заботясь о состоянии платья и прически, прикрываю глаза.

Где же ты, Бен? Мне так нужно с тобой поговорить…

Черное пламя Раграна

— В течение пятнадцати минут все анализы будут у тебя.

Ожидать столь быстрого содействия от Ландерстерга он не мог, но тем не менее сейчас дела обстояли именно так. Он не просто рассказал все, что касалось беременности Солливер Ригхарн, он рассказал все в деталях. И то, что Ландерстерг говорил, не сильно отличалось от слов Кроунгарда.

Эта женщина забеременела от «синтезированного» иртхана, то есть от человека, которого накачивали черным пламенем, и у которого оно в принципе было значительно слабее пламени изначального, то есть того, которым мог бы поделиться дракон. Солливер Ригхарн была на сто процентов человеком, как и Аврора, и когда она забеременела, ее организм не принимал никакое пламя. Женщин, рожающих от иртханов, обычно поддерживали пламенем во время беременности, чтобы они могли выносить ребенка и пережить роды, но в случае с Солливер ее организм отторгал любые «вливания» — как естественного пламени, так и синтетического, хоть черного, хоть алого, хоть ледяного.

Ребенок внутри нее развивался, подпитываясь за счет собственного пламени, распространяя его по кровеносной системе матери, вытягивая из нее силы и не давая ей умереть до тех пор, пока он не сможет существовать самостоятельно.

— Я бы назвал ее беременность паразитарной, — произнес Ландерстерг, — по сути, она таковой и была. Он ее высосал и убил, она знала о последствиях на раннем сроке, но отказалась делать аборт. Все остальное ты найдешь в медицинских заключениях.