Черное племя. Война (СИ)

Для вождя беты всегда были немного непонятны. Вроде и похожи на альф, а по сути могут спать со всеми, только вот по идее они не должны получать удовольствие как омеги. Арен знал, что природа бет позволяла влюбляться в альф, но чтобы в такой форме. Вот уж извращение… Хотя… Арен обошел Лабберта и встал напротив, разглядывая его лицо и лицо Освальда. К своему удивлению, вождь увидел, что бета явно пытается возбудить свою жертву, выкручивая соски и периодически теребя член, который всё равно висел и не думал подниматься. Арен, конечно, знал, что в его племени не все бойцы умные, но чтоб так. К тому же, Освальд что-то говорил лекарю, явно, ласковое, но в шуме, криках и улюлюканье соплеменников голоса слышно не было.

Что же касается самого Лабберта, то он смотрел перед собой, вниз, а его лицо напоминало восковую маску. По широкому мускулистому бедру стекала кровь и сперма. Наконец, Освальд дернулся и, прижавшись грудью к широкой спине Лабберта, яростно поцеловал его в шею, оставляя темный след кровоподтека. На лице лекаря в этот момент появилось отвращение и стыд, к тому же, бета зажал в руке яички оборотня, с наслаждением поигрывая ими.

- Я требую тишины. - Арен встал рядом с лекарем, косясь на бету, который никак не хотел выходить из белого оборотня, уж слишком Лабберт ему понравился. Наконец, проведя ладонями по упругому телу лекаря, Освальд аккуратно вышел, продемонстрировав еще не упавший огромный член. Как на прощание, бета провел головкой по ягодице альфы и, наконец, отошел в сторону, довольный собой.

Арен отвернулся, не желая видеть всю эту картину и обратился к племени.

- Я снимаю с Лабберта черную метку! Досрочно! Отныне он такой же как мы, и никто не имеет права его коснуться хоть пальцем! Ему возвращается его одежда и оружие.

- Которым он ночью перережет кому-нибудь горло. - тихо и вкрадчиво прошептал Хорст, подойдя к вождю и недоверчиво глядя на связанного оборотня.

- Лабберт отправляется сегодня в свое племя, - не менее громко произнес Арен, как будто не замечая комментария соплеменника, затем подошел к лекарю, который наклонил голову и безучастно смотрел перед собой, и снял метку с его шеи, - Развяжите его!

Несколько оборотней пошли выполнять приказ альфы, однако основная часть племени была недовольна, что экзекуция закончилась слишком быстро. Оборотни молчали, и Арен чувствовал их немое негодование, однако выступить против воли вождя никто не смел. Арен усмехнулся и снова повернулся к Лабберту. Освобожденный от веревок, лекарь невольно покачнулся и завалился на четвереньки, вызвав дружный хохот Черного племени.

- Что, тебе мало, еще хочешь? - В сторону оборотня донеслись крики и плевки. Арен снова попытался успокоить толпу, которая не желала лишаться такого шикарного развлечения. Но вождь понимал, что ситуация и так критична, и что надо будет поговорить с белым оборотнем, в целостности ума которого Арен начал сомневаться. Слишком уж странным и отсутствующим было его лицо, обезображенное шрамом.

- Хватит! - вождь с беспокойством поглядывал на Лабберта, мысленно задаваясь вопросом: “Уж не сошел ли он с ума?”. Белый оборотень по-прежнему стоял на четвереньках, только немного покачивался. Арен кивнул разведчику, - Хорст, подними лекаря, обмой и отправь к шаману. Оружие ему пока что не давать. Всё ясно?

Разведчик кивнул и, закинув руку Лабберта себе на шею, поднял его. Казалось, альфа не понимал что происходит. Равнодушный к происходящему, обессилевший, он не вызывал никаких опасений. В это поверили все: и Арен, который снова повернулся к толпе, требуя успокоиться, и Хорст, для которого белый оборотень был тяжеловат, а нужно было его дотащить до шамана. Вдруг разведчик почувствовал у себя в районе пояса какое-то шевеление, и в следующую секунду в руке Лабберта блеснул небольшой кинжал.

- Берегись! - Арен кожей почувствовал что-то неладное и резко повернулся, попутно вытаскивая свой меч. Хорст дернулся, но рука, которую он положил себе на плечо, в один миг плотно сжала горло. Разведчик с ужасом взглянул на Арена, понимая, что просто не успевает защититься. Вождь в доли секунды оценил ситуацию. Перед альфой встала дилемма: либо позволить Лабберту убить Хорста и тем самым избежать обострения отношений с Белым племенем, либо убить лекаря, зная, что это грозит серьезным конфликтом.

Вождь не думал. В голове всплыли слова Беона, его отца, который учил Арена, что прежде всего нужно защищать своих, а с чужими потом разберешься.

Клинок вошел в живот Лабберта как раз в тот момент, когда кинжал коснулся груди Хорста.

Белый оборотень захрипел, вмиг ослаб и, выронив кинжал, рухнул на землю, сначала на колени, а потом плашмя, лицом вниз. Толпа смолкла. Казалось, в создавшейся тишине было слышно, как где-то далеко, за опушкой, скрипит старое дерево, раскачиваемое ветром.

Арен сглотнул, наклонился и перевернул белого оборотня, под которым начала растекаться черно-красная густая лужа. Вождь посмотрел на смертельную рану, затем в изуродованное лицо Лабберта. Лекарь же в ответ как-то страшно улыбнулся и тут же замер с открытыми глазами.