Черное сердце

Старший инспектор уголовного розыска Заводского РОВД капитан милиции Сергей Васильевич Матвеев числился моим наставником. Я у кадровиков был отмечен как молодой специалист. Наставничество Матвеева надо мной закончилось в первый же месяц совместной работы. Я откровенно сказал Сергею, что способен самостоятельно решать поставленные передо мной задачи и в няньке не нуждаюсь. Он не обиделся, не посетовал на излишнюю самоуверенность, а просто сказал: «Делай как хочешь, мне-то что? Но если завалишь показатели, то я от тебя открещусь, скажу: «Лаптев – парень неуправляемый. Сами над ним шефствуйте!»

В нашем отделе милиции к наставничеству относились как к пустой формальности. Тот же Вьюгин сказал: «Погоны получил? На должность назначили? Значит, работать можешь. Если нет – иди в детский сад, малышне носы платочком вытирать».

С Матвеевым у меня сложились ровные товарищеские отношения. В друзья я ему по возрасту не годился, интересы и увлечения у нас были разные, но на работе мы всегда находили общий язык.

В пятницу по дороге в гости я купил бутылку «Пшеничной». Экономить и искать «Андроповскую» не стал. Зашел в ближайший гастроном и взял то, что было. Матвеев обрадовался моему приходу, еще больше обрадовался гостинцу.

– Вот это я понимаю! – воскликнул он. – Молодежь всегда была передовым отрядом советской милиции! До тебя приходили старички-ретрограды. Посмотри, что принесли!

Он провел меня на кухню, показал на яблоки в вазе.

– Кислые, аж скулы сводит! – прокомментировал он витаминный подарок. – Еще литровую банку яблочного сока принесли. Я его детям отдал, сам даже пробовать не стал.

– Как здоровье? – спросил я.

– К понедельнику оклемаюсь, к врачу пойду.

– Грачева сказала, что финальная игра намечена на среду, 6 апреля.

Матвеев, услышав о Грачевой, замер у шкафчика с рюмками, выслушал сообщение до конца, медленно повернулся:

– Откуда ты Марину знаешь? О, черт! Как я раньше не подумал! Ты же мог с ней на хлебозаводе сталкиваться! Надо было вместо тебя кого-нибудь другого послать. Славу, например. Хотя нет, Слава не подходит.

– Клементьев распорядился, чтобы ты, не вдаваясь в подробности и не называя имен, ввел меня в курс дела.

– Даже так? – сделал брови дугой Матвеев.

– Давай вначале я расскажу, а потом ты дашь расклад по игре.

Матвеев разлил водку по рюмкам, достал из холодильника банку соленых огурцов в мутном рассоле, выловил два огурчика, выложил на блюдце.

– Для начала хватит! – решил он. – Или ты есть хочешь? Конечно, хочешь! Я в твоем возрасте вечно голодный был. Ты пока рассказывай, а я перекусить приготовлю.

Сергей быстро почистил картошку, поставил на огонь сковороду, бросил в нее ложку топленого свиного сала.

– Ну, давай вздрогнем! – предложил он.

Мы выпили, закусили, и я начал рассказ об убийстве Пуантье. Когда картошка была почти готова, с улицы вернулась жена Матвеева с сыном. Она поздоровалась со мной и ушла в зал, оставив нас секретничать на кухне.

Я рассказывал около часа. За это время мы съели картошку, допили почти всю бутылку. Пришла жена Матвеева, велела поменяться местами: нам идти в зал, а она будет на кухне детей кормить. Сергей в зале закурил, стал расхаживать по комнате. Для себя я отметил, что Матвеев у себя дома может курить где угодно. Моему старшему брату жена позволяла дымить только на кухне. Сосед родителей в квартире вообще не курил, его жена не переносила табачного дыма. Зимой и летом он выходил с папироской на крыльцо, частенько простывал и кашлял, как туберкулезник.

– Интересное дело! – сказал Сергей, выслушав меня до конца. – Я думаю, что начинать дальнейшее расследование надо с Паши. Парень он хлипкий, мы расколем его, как спелый орех.

– Почему «мы»? – удивился я.

– Поработать с Пашей придется мне. Ты по возрасту не подходишь. Ты для него не авторитет, не мудрый, все понимающий мужчина, а сорвиголова со стороны. Мы об отношениях Носенко и Пуантье почти ничего не знаем, так что играть придется втемную, а тут у меня опыта побольше, чем у тебя.

Ну что же, приступим к Марине Грачевой и предстоящей игре. Ты, часом, к ней не клеился, пока вы вдвоем были? Не вздумай! По-товарищески предупреждаю: она девушка яркая, но… Словом, не надо! Теперь об игре. Называется она «девяточка», вернее, «сыграть в девяточку». Название неформальное, так как обозначает не саму карточную игру, а порядок ее проведения. Игроки, девять человек, разбиваются на три тройки, играют между собой. Три победителя сходятся в финальном раунде. Играют в «тысячу». Правильное название этой игры – «Тысяча и одно очко», но полностью название никто не проговаривает, и так понятно, о какой игре идет речь. Игра несложная, но определенного опыта и умения все же требует. У этой игры грандиозное количество правил. Практически в каждом коллективе есть свои правила, частенько не совпадающие с общепринятыми. В «девяточке» играют в «жесткую» «тысячу» – малейшая ошибка влечет штраф в 120 очков. Ты играл в «тысячу»?

– В Омске иногда играл, правила в общих чертах знаю.