Чёрное серебро (СИ)

— Попробую, это уж точно. — Старик заворчал, но руку не убрал, а спустя секунду добавил свою и успокаивающе сжал Костину ладонь. — Куда деваться-то. Я попробую, но главное, чтобы ты сам был готов идти до конца ради брата. И начинать придётся совсем скоро. Чтобы не выпустить погибель, в заброшенной шахте пролилась человеческая кровь. Как ни крути, а без этого не обходится ни одно серьёзное колдовство. Для того чтобы приготовить каменный капкан, мне тоже понадобится кровь твоего брата. Совсем чуток, но уже сегодня ночью.

— Я сделаю. Принесу куда скажешь.

Костя кивнул, не позволяя себе пока задумываться о деталях и даже не допуская и тени сомнения, что у него может не получиться. Раз надо, он это сделает.

— Вот и ладно. Потому что чем скорее, тем лучше. Передашь внучке, сами договоритесь, где вы встретитесь. А ещё не забудь отведать моей настойки, когда будешь уходить из дому. Возьми.

Дед выудил из кармана пластиковую бутылку с уже знакомым коричневым отваром.

— Спасибо, Николаич, — сжимая в руке бутылку, поблагодарил Костя. — За всё.

— Вот когда управимся с погибелью, тогда и будешь благодарить, а пока рано. Иди, Костя, у тебя своё дело, у меня своё. Внучка, проводи их да не задерживайся. Мне тут помощь не помешает. Надо собрать кое-какие камешки.

Костя направился за девушками, но, не дойдя до выхода, остановился и оглянулся на деда Николашу, подумав о том, что всегда воспринимал его почти как родного и в то же время суетливого и надоедливого старика, вечно ошивающегося в окрестностях шахты, чтобы подкараулить первого встречного со своими байками о подземном зле. Ему и в голову не приходило обращаться к деду на «вы», так же как и большинству горожан, однако сейчас дед вдруг предстал перед ним в совершенно новом свете. Он казался совсем другим — незыблемым и вечным, таким же, как и эти подземные пещеры, высокие горы и бесконечная древняя магия.

Быстро договорившись с Антошкой о предстоящей ночной встрече, Костя уселся в машину. Светлана молчала почти всю дорогу до города. Было видно, что она всё ещё находится под впечатлением после разговора в пещере, однако, тормозя возле института, девушка уже пришла в себя и уверенно кивнула на прощание:

— Удачи, Костя. У нас всё получится.

Решив нигде не задерживаться, Костя отправился сразу же домой и не прогадал. Богдан встретил его, показавшись на пороге кабинета.

— Вернулся? — окинув брата пристальным взглядом, спросил он. — Иди сюда.

Костя направился в кабинет. Он понимал, что боится, и ничего не мог с этим поделать, потому что опасался даже не за себя. На этот раз было слишком много других заговорщиков, ответственность за которых лежала на его плечах.

— Привет.

Остановившись в дверях, он посмотрел на брата, который успел вернуться и сесть в кресло. Богдан не выглядел временным посетителем в отцовском кабинете, наоборот, казалось, что эта комната давно и по полному праву принадлежит ему одному.

— Ты сегодня рано?

— А ты что-то припозднился.

Богдан прищурил тёмные глаза.

— Где ты был?

— В институте, где же ещё. — Костя пожал плечами, ощущая внутри предательский холод. Неужели его действительно заподозрили и теперь прощупывают всерьёз? Тогда им всем конец. — Была дополнительная пара. Я не пытался удариться в бега, если ты об этом. Что-то случилось? Или ты из-за меня такой дёрганый?

— Я соскучился.

Богдан посмотрел ещё немного, сканируя его подозрительным взглядом, а потом расслабился.

— Иди ко мне.

Костя пошёл. Он приближался к брату, вспоминая и вчерашний вечер, и безобразную сцену в кафе. Вспоминал и всё равно шёл. А когда Богдан его обнял, не попытался освободиться. Вовсе не потому, что боялся разоблачения. Просто воспоминания продолжали поступать, сменяли друг друга — и все они касались Богдана. Брата, который успел причинить ему столько боли, а ещё продал собственную душу ради спасения его жизни. Костя не сомневался в своих предположениях. Он вспомнил, как удивился, узнав, сколько дней пробыл в больнице, изумление врачей и кучу всевозможных отговорок. Очевидно, положение было очень серьёзным. Скорее всего, он умирал, и Богдан нашёл единственный выход, чтобы вернуть его, пожертвовав собой.

Очутившись рядом с братом, Костя тут же оказался в его объятиях. Богдан не лез целоваться и ни к чему его не принуждал, просто обнимая за плечи и легко ероша тёмные волосы с каким-то странным задумчивым видом.

— Что? — не выдержал Костя. — Может, скажешь, что случилось?

— Да ничего. — Богдан пожал плечами и отпустил его, тут же начав постукивать пальцами по столу. Это была старая привычка, означавшая, что его что-то беспокоит. — Просто у меня весь день ощущение, что я не могу до тебя дотянуться, и это порядком бесит. Мерзкое чувство.

— Могу себе представить.