Черное солнце

Со слов начальника заставы, который на протяжении всего рассказа с живым и неподдельным интересом наблюдал, как я уписываю за обе щеки настоящие сибирские пельмени с густой и жирной сметаной, выяснилось: не далее как позавчера, примерно в 14.00, пограничный наряд в составе старшего сержанта Посевкина и ефрейтора Лопехо обнаружил на побережье выброшенный на берег немецкий надувной спасательный плот. На нем помимо различных предметов первой необходимости, а именно ракетницы с комплектом сигнальных ракет и аптечки, лежал интереснейший во всех отношениях труп. В принципе, как говорится, о трупах или ничего, или хорошо. Однако в данном исключительном случае все меняло одно обстоятельство. Потерпевший был облачен в добротный серого цвета прорезиненый комбинезон, под которым обнаружилась… полная форма кригсмарине с многочисленными боевыми регалиями. Для тех, кто не в теме, охотно поясню: кригсмарине (Kriegsmarine) – военно-морские силы Третьего рейха, то есть времен Второй мировой войны. На вид покойнику казалось лет сорок, и сохранился он превосходно. Даже одежда оказалась в полном порядке. Тело находилось на спасательном плоту, который, видимо, автоматически надулся при всплытии на поверхность и теперь мирно покачивался на прибрежных волнах. Пограничники в своем мнении были единодушны: если бы не форма и прочий сопутствующий антураж, то можно было подумать, от момента смерти прошло от силы дня три. Причина же пока была не выяснена – над загадочным трупом еще колдовали эксперты. Но капитан Омулев сразу уверил меня, что ничего сверхъестественного в этом случае лично он не усматривает. По его словам, в здешних местах, где температура воздуха даже летом, которое длится от силы месяц-полтора, как правило, не поднимается выше 12 градусов по Цельсию, а зимой – страшно сказать – опускается до минус 55 по той же шкале, покойники прекрасно сохраняются. Единственное обстоятельство, которое насторожило начальника заставы, – упругость спасательного плота, на котором находился покойник. Каким образом за пятьдесят с лишним лет конструкция плота удержала внутри именно то количество воздуха, сколько и было положено для данной конструкции, пока сказать никто не мог. Даже учитывая хваленое немецкое качество, что-то тут было не так. Но с этим чисто техническим вопросом капитан весьма самонадеянно пообещал разобраться в короткое время.

Наконец, насытившись, окончательно согревшись и вежливо отказавшись от добавки, я почувствовала в себе достаточно сил, чтобы поближе ознакомиться с обстоятельствами дела. Однако все оказалось не так просто. По словам начальника заставы, местный судмедэксперт по фамилии Мороз еще вчера отправился на рыбалку, так как начались выходные. Ключи от городского морга он всегда носил с собой. Поэтому до завтрашнего дня попасть в печальное помещение и осмотреть покойника не было никакой возможности.

– Понимаете, при всем уважении к вам, – смущенно говорил Омулев, – я ничем помочь не могу. У нас здесь совсем иной, нежели у вас в столице, уклад жизни. Более патриархальный, что ли. Пока до завтра, – он развел руками, – время есть, то мы можем осмотреть место, где мои ребята нашли плот. Кроме того, вчера утром мой наряд обнаружил еще кое-что любопытное недалеко от места первой находки. Уверяю, вы заинтересуетесь. Впрочем, если устали, могу устроить в гостиницу. Отдохнете, а завтра с утра со свежими силами займетесь делами. Только я уже не смогу вас сопровождать, сами понимаете, должен быть на вверенной мне заставе, – огорченно добавил он.

Глядя в плутоватые глаза пограничника, я сразу поняла, что он очень хочет всеми правдами и неправдами затащить меня на свою заставу. Его мысли нормального здорового мужика, долгое время обходившегося без женской ласки, предельно ясно читались на его смущенном лице. Я окинула внимательным взглядом этого рослого, молодого и в меру симпатичного капитана и тут же представила себя коротающей вечер и ночь в холодной городской гостинице, где наверняка нет даже горячей воды. Потом с тоской подумала, что придется засыпать под завывание ветра за окном, по которому барабанит дождь со снегом… В общем, зная наперед, чем это все закончится, я решилась. В конце концов, по долгу службы я была просто обязана ознакомиться с местом обнаружения плота и допросить наткнувшийся на него наряд. Успокоив таким образом свою совесть, я протянула капитану руку:

– На заставу так на заставу.