Черное Солнце

Прямого моста к Отсе и небесной башне не было, и жрецы могли переправиться в Одо с Черными Воронами или в Тцай с Беркутами. Сюда они шли через Тцай и по традиции должны были вернуться через Одо, но Наранпе совершенно не нравилась эта идея. Ей хотелось верить, что она и другие будут в безопасности в Одо, но именно сегодня ночью ей казалось, что не стоит так искушать судьбу. Вместо этого они решили вернуться тем же путем, что и пришли, хотя после трюка, устроенного Абой и Эче, Тцай тоже казался не особо привлекательным.

Она уже во второй раз после этих шествий поняла, что в городе небезопасно.

– Отойди назад, Ворон.

Наранпа повернулась на голос Иктана. Она поразилась, увидев, что в нескольких шагах от нее стоит сын Ятлизы, воин, который раньше смотрел на нее с такой ненавистью. Иктан заступил ему дорогу, не давая мужчине возможности подойти ближе и прикоснуться к ней.

Она отпрянула прежде, чем смогла взять себя в руки, вновь с благодарностью вспомнив про маску, скрывающую ее лицо.

– Я просто хотел оказать уважение, Нож, – голос мужчины был столь же холоден, как и падающий снег. Если на нее он смотрел с ненавистью, то на Иктана – лишь с отвращением.

– Все в порядке, – сказала она, стараясь, чтобы голос прозвучал спокойно, и коснулась спины Иктана, жестом попросив пропустить ее. Он, прежде чем отодвинуться, оглянулся на нее, едва оторвав взгляд от ворона, но стоя достаточно близко, чтобы вмешаться, если понадобится.

Мужчина на мгновение склонил голову, прижав руку к сердцу:

– Меня зовут Око Черный Ворон. Я начальник Щитов. Я… был сыном Ятлизы, матроны нашего клана. Я хотел познакомиться с тобой.

Наранпа ответила таким же поклоном.

– Для меня большая честь познакомиться с тобой, сын Ятлизы. Твоя мать была высокого мнения о тебе.

На мгновение его глаза расширились от удивления.

– Ты часто разговаривала с моей матерью? – В его голосе было больше чем недоверие.

– Не часто, – признала она. – Но у нас была возможность видеть друг друга. Она гордилась твоей учебой в военном колледже и тем, как ты заботишься о своей птице. Бенунда, кажется?

Око сморгнул.

Наранпа улыбнулась. До этого момента она не помнила имени огромного ворона, так же как не помнила имя сына Ятлизы до того, как он представился, но увидеть его удивление было приятно.

– Сегодня ты оказала великую честь моей матери, – сказал он. – Я не забуду этого.

Наранпа сперва заколебалась, но потом, понимая, что у нее может не быть другого шанса сказать этого, выпалила:

– Наблюдатели не враги тебе, Око! Я знаю, в прошлом мы подвели клан Воронов, но теперь мы изменились, мы все исправим!

– Наранпа! – предупреждающе окликнул ее Иктан.

Око изучал ее, испытующе смотря черными глазами. Она была скрыта за маской, так что ничего не было видно: на миг Наранпа даже подумала снять ее, чтобы сын Ятлизы увидел, что она говорит искренне.

– Ты не тот же Жрец Солнца, которого я знал до отъезда в Хукайю, – сказал он. – Ты… непредсказуема.

Несмотря на холод, у нее по телу разлилось тепло. Она протянула руку, собираясь взять его за предплечье в знак расположения.

Око ответил ей тем же.

Кто-то толкнул его сзади.

Она не видела, как это произошло, и позже могла вспомнить лишь мельтешащую толпу и обряженных в белое людей, что спасали его, но следующее, что она помнила, это то, что Иктан был здесь, как его обсидиановый нож был между ними и как Око сменил направление, вскинул руку, чтобы ударить ее, или остановить Иктана, а может, просто чтобы помещать себе упасть на скользкую землю. Черный нож рассек челюсть Око. Капли алого обрызгали золотую маску Наранпы, а потом кто-то кричал и кто-то тянул ее прочь, а тцийо, адепты Иктана, проносились мимо нее, чтобы присоединиться к драке.

Это снова была попытка убийства. Но на этот раз она была уверена, что все произошло из-за недопонимания.

– Пустите меня, – кричала она, пытаясь вырваться из чьей-то хватки, но руки, державшие ее, не разжимались, так что она просто ударила того, кто стоял за ее спиной, локтем в живот. Человек вздрогнул от боли и выпустил ее, но ее оттащили слишком далеко, и сейчас между ней и Иктаном с Око было слишком много людей, чтобы вернуться к ним.

– Наранпа!

Она обернулась на окликнувший ее голос. Это была Айайюэ Водомерка.

– Скорее, мы должны увести тебя!

– Но он не нападал на меня, – попыталась объяснить она. Она не знала, что увидела Айайюэ, и был ли вообще смысл что-нибудь говорить. И, судя по взгляду, который бросила не нее матрона, смысла в этом не было.

– Толпа превращается в бунт, – сказала она. – Это небезопасно для любого из нас, но особенно – для тебя.

– Но я должна объяснить…

– Нара! – раздраженно откликнулась Айайюэ, схватив Наранпу за плечи и развернув ее лицом туда, откуда они пришли.

Кровь. Она окрасила снег в алый. Взбитый людьми, сражавшимися ножами и врукопашную, и затрудняющий бегство людям, отчаянно пытающимся бежать по узким мостам, на которых рядом могли разместиться только двое, – а на льду и того меньше.

– О, Небеса! – потрясенно прошептала она.