Черное воскресенье

Бригадир такелажников стоит на земле. Это он зацепляет груз крюком. Те, кто находится в вертолете, не могут зацеплять груз с помощью дистанционного управления. Это делается на земле. В случае крайней необходимости пилот может избавиться от груза, сбросив его нажатием красной кнопки на рукоятке управления. Это Фазиль выяснил из беседы с пилотом во время небольшого перерыва в погрузке. Пилот, темнокожий, с ясными, широко расставленными глазами за стеклами защитных очков, оказался вполне доброжелательным человеком. Может так случиться, что, познакомившись с коллегой-вертолетчиком, он разрешит Аваду побыть с ним в машине во время погрузки и полета с грузом. Это будет прекрасная возможность для Авада ознакомиться с устройством кабины. Фазиль надеялся, что у Авада достаточно презентабельный вид.

В воскресенье, в день матча, Фазиль сразу же убьет пилота и всю наземную бригаду, если те попытаются ему помешать. Авад и Далия поднимутся в вертолет, а он, Фазиль, останется на земле — в роли такелажника. Далия проследит за тем, чтобы вертолет завис над стадионом в правильной позиции и, пока Авад будет ждать команды сбросить бомбу, Далия просто взорвет ее под вертолетом. Фазиль не сомневался, что Далия пройдет этот путь до конца.

И все-таки он беспокоился из-за красной кнопки. Надо бы как-то вывести ее из строя. Если Авад, вдруг занервничав, сбросит груз, весь план пойдет насмарку. Бомба не рассчитана на то, чтобы ее сбрасывали… Да просто надо будет привязать груз к крюку, и все дела! Привязать накрепко и в самый последний момент, когда Авад не сможет увидеть, что происходит под вертолетом. Фазиль не мог доверить такое важное дело какому-нибудь вывезенному с Ближнего Востока боевику. Поэтому именно он должен взять на себя роль такелажника.

Такая степень риска вполне приемлема. Здесь у него будет гораздо более надежное прикрытие, чем с дирижаблем в аэропорту Лейкфрант. Ему придется иметь дело с невооруженными строительными рабочими, а не с охраной аэропорта. Когда громыхнет взрыв, Фазиль уже будет ехать прочь из города, в направлении Хьюстона, к самолету, который унесет его в Мехико.

Авад до самого конца будет уверен, что Фазиль ждет его в машине у Одюбон-парка, недалеко от стадиона.

А вот и гараж. Он и в самом деле стоит вроде бы в глубине, поодаль от дороги, как и говорила Далия. Заведя грузовик внутрь и заперев двери, Фазиль опустил задний борт машины. Все было в полном порядке. Он проверил двигатель автопогрузчика. Тот сразу же завелся. Что ж, прекрасно. Как только приедет Авад, а сам он закончит все приготовления, придет время позвонить Далии, велеть ей убить американца и явиться в Новый Орлеан.

Глава 23

Ландер издал негромкий стон и пошевелился на больничной койке. Далия Айад отложила карту Нового Орлеана и с трудом поднялась на ноги. Одна ступня совсем онемела. Далия проковыляла к кровати и положила ладонь Майклу на лоб. Лоб был горячий. Она отерла ему виски и щеки прохладной влажной салфеткой и, когда его хриплое, с присвистом, дыхание стало ровным, вернулась в кресло у настольной лампы.

Любопытно, как менялась Далия, подходя к кровати больного. Сидя в кресле, изучая карту Нового Орлеана, думая об этом городе, она могла смотреть на Ландера твердым, холодным взглядом — взглядом кошки; такой взгляд мог подразумевать самые разные возможности, и выбор одной из них зависел от того, что в каждый данный момент Далия могла счесть необходимым. У кровати Майкла ее лицо светилось нежностью и теплотой, глаза были полны тревоги. И эти противоположные состояния души были для нее совершенно естественными. Ни у кого и никогда не было такой доброй и такой смертельно опасной сиделки, как Далия Айад.

Далия уже четыре ночи спала на раскладушке в больничной палате. Она боялась оставить Ландера, боялась, что в бреду он заговорит об их акции. Он и в самом деле бредил, но говорил всегда о Вьетнаме, о людях, ей незнакомых. И о Маргарет. А однажды он целый вечер твердил: «Джергенс, ты был прав!»

Она не была уверена, что он не потерял рассудок. Она знала — до нанесения удара остается двенадцать суток. Если она сможет его спасти, то все для этого сделает. Если нет — что ж, ведь он все равно умрет. Так умирать или иначе — какая разница?

Она понимала — Фазиль торопится. Но торопливость опасна. Если Ландер не сможет лететь, а измененный Фазилем план ее не устроит, решила она, она устранит Фазиля. Бомба — слишком сложное и дорогое устройство, чтобы использовать его понапрасну, в поспешно организованной и малоэффективной операции. Бомба — гораздо большая ценность, чем Фазиль. Далия никогда не простит ему попытки уклониться от прямого участия в новоорлеанской акции. Этот его поступок вовсе не означал, что у него сдали нервы, как у того японца, которого она пристрелила перед акцией в аэропорту Лод. Все дело в его амбициозности, а это гораздо противнее.

— Постарайся, Майкл, — шептала она. — Надо очень постараться!