Черное зеркало, белый алтарь

Рад качнул головой. А потом достал откуда-то нож и протянул мне. Я посмотрела с сомнением:

– У меня свой есть. Надо с кровью?

Кивок.

– Царапины хватит – или поосновательнее? То есть… прости. Царапины хватит?

– Ы.

– Сможешь меня поцарапать? А то самой… сложно.

– Ы… – Рад качнул головой. Еще и руками развел, мол, прости. А потом опять начал изображать… нечто.

Я прищурилась, глядя на него:

– День… ночь… время?

Кивок.

– Рука, приложить… время… – чем-то это напоминало, как разгадываешь математические ребусы. – Погоди, ты хочешь сказать, что как только я это сделаю – времени у меня уже не останется?

Кивок.

– Сигнализация? – тут и идиот сообразил бы.

Еще один кивок, поактивнее.

– Сюда явятся маги?

– Ы-ы-ы!!!

Просто гордость за себя берет. Блин… и за свою дурость.

Если демон задержится, из меня сациви сделают.

Рад коснулся моей руки и принялся изображать в лицах дальше. Я все легче читала его мимику. Или просто уже угадывала, что он хочет сказать?

– Я поделилась кровью со знаком… так… теперь надо поделиться кровью… с тобой?

Кивок.

– И…

Откуда появился короткий меч вроде тех, которыми вооружали римских легионеров, я так и не поняла. Но Рад достал его, показал – и спрятал. Без взмахов, без красивых поз…

Я поняла:

– Ты их ко мне не подпустишь?

Кивок.

– Рад, ты…

Рад молча опустился передо мной на одно колено. Руки коснулись горячие губы. И было это настолько… искренне…

Я посочувствовала бедолаге. А он-то… Полюбил…

Вот же я тварь!

Мы в ответе за тех, кого приручили. Рад понимал, что ничем хорошим моя затея не кончится, но давал понять, что пойдет со мной до конца. И с радостью отдаст остаток жизни.

За меня отдаст…

– Я… – Слова застряли в горле и выходить наружу решительно отказывались.

Что я могу ему сказать? Не надо? Я того не стою? Ты можешь прожить еще долгую и счастливую жизнь? Что?!

Он сам все понимает. И я понимаю. И… не примет он от меня всего этого. Он принял решение, а я… что могу я?

Только одно. Я отняла у Рада руку и решительно опустилась на колени рядом с ним:

– Прости меня. За все.

Поцелуй вышел неловким. Опыта у меня вообще не было, скажем честно. Да и желания до этого дня не было кого-то целовать.

Но голова действительно закружилась. Это не преувеличение.

В сыром подвале, в полумраке, с человеком, от которого шарахнулись бы все мои знакомые… идиоты! Дело не во внешности. А душа у Рада благороднее, чем у кого бы то ни было!

Наш первый и последний поцелуй. И слезы… Чьи? Я не знаю. Только соль на губах осела…

Руки расцепились. Я поднялась с колен, достала из сумки свой любимый перочинный ножик и легонько царапнула ладонь. И приложила ее к отпечатку, слабо светящемуся в сумраке коридора.

Чего не ждал ректор…

После ужина он раздумывал, что именно ему сделать. То ли понежиться в кресле у камина с интересной книгой, то ли пойти к Наташе, то ли плюнуть на все, да и удрать в бордель…

Все было тихо, спокойно, уютно…

Раненым зверем взвыла сигнализация. Да так, что ректор вскочил из-за стола, пребольно ударился о него коленом и несколько секунд наблюдал звездное небо посреди комнаты. Без всякого телескопа… Уй! Больно!

Что случилось?! Как?! Он и не думал никогда, и не слышал…

На этом Наташа и отыграла целых пять минут. Все же кабинет ректора – тот самый, где выла сигнализация и стояли приборы, был большим. И сразу было просто не определить ни что, ни где…

Ректор метнулся туда, огляделся – и увидел.

Совсем скромное устройство, похожее на небольшую астролябию из темной бронзы, к которой приделана небольшая дудочка. Вот дудочка и воет так, что уши закладывает.

И ярким огнем полыхает красный камушек в основании прибора.

Неужели кто-то прошел к алтарю академии?!

Пещера вопреки моим предположениям была сухой, чистой и даже достаточно светлой. Может, из-за системы зеркал?

Как-то оно так было устроено в тех же гробницах, что там всегда было светло. Очень удобно.

Здесь идеально светло не было, ну так и на улице не белый день. Только луны светят.

А так… Тепло, сухо, чисто, разве что пыли немного. Помещение округлой формы, пол вымощен гладкими серыми плитками, а посреди комнаты…

Вот тут меня и затрясло по-настоящему.

Белая каменная глыба была предусмотрительно оборудована цепями и кандалами. А еще…

Она была идеально чистой.

Глаза этой белизной резало. До слез, до…

Если тут и текла кровь, то не на пол. Я отчетливо представила, как белый камень с хлюпаньем всасывает алые ручейки, и меня словно током пробило.

– Ы!

Время, твою колонну! Время!!!

Рад правильно мне напоминает… Ну?!

Я метнулась к алтарю. Встала позади него так, чтобы отыграть немножко времени, сосредоточилась.

Представить рунный круг получилось почти сразу. Я визуализировала его перед собой, чуточку подпитала силой, чтобы засветился и стал виден, стал стабильным. А потом…

Кровь…

Так она и была. Надо только провести по царапине ногтем, расширяя, заставляя кровь течь по ладони, и сунуть эту ладонь в центр круга. И стиснуть зубы.

Ощущение было такое, словно мне в ладонь ткнули горящей сигаретой. Только размером с бревно.

Больно – жуть!!!