Черное зеркало колдуна

– Констатирую, – поправила его Сессилия.

– Ладно, не будем препираться, мы же все-таки старые друзья, Сэс, и ты прекрасно знаешь, что если Мансур захотел что-то, то он обязательно это получит! Ты же убедилась в этом на собственной шкуре!

– Вот это я хорошо помню!

– Неприятная получилась история, и ребята перестарались! – извиняющимся тоном произнес Микаэль.

– Да, конечно, ребята просто перестарались, а я была беременна, и у меня случился выкидыш, и больше детей у меня не было, а так все ничего! – Голос Сессилии дрогнул, но она тут же овладела собой и продолжила спокойно: – Впрочем, это все старинная история.

– Хорошо, что ты смогла перевернуть страницу, – с облегчением проговорил он.

– Нет никакого смысла продолжать этот разговор, фантомы прошлого пусть остаются в прошлом, – равнодушно произнесла она, – давай все-таки включим свет, я задерну шторы и выпьем по стакану вина, у меня по-настоящему пересохло в горле.

– А у меня нет. У тебя, кстати, великолепные запасы моего самого любимого бордо! – рассмеялся голос.

– Такого, как ты, только могила исправит! – почти беззлобно выругалась пожилая женщина, включая автоматические опускающиеся жалюзи и задергивая одну за другой шторы салона. Вспыхнувший свет на минуту ослепил привыкшие к темноте глаза. Микаэль сидел в кресле со стаканом в руке, рядом красовалась бутылка ее самого любимого вина, которое она открывала только по самым большим праздникам. С момента их последней встречи он почти не изменился. Только сеточка морщин вокруг насмешливых голубых глаз стала гуще, ежик густых волос – совсем седым, и под серым джемпером стал отчетливо вырисовываться животик.

– Выглядишь усталой, Сэс, ты не больна?

– Ты зато в форме!

– Волка ноги кормят, дорогая!

Сессилия откинулась в кресле и задала вопрос, который давно вертелся на ее языке:

– Что тебе известно о зеркале?

– Немногое, но думаю, что ты меня можешь просветить на этот счет.

– Именно поэтому ты здесь?

– Ты всегда отличалась редкой понятливостью, Сэс, – улыбнулся мужчина и, подняв бокал, произнес: – За твое здоровье, дорогая! И мы сможем с тобой провернуть сделку века! Кафрави готов отдать за это зеркало все свое состояние!

– Тогда назови сумму.

Микаэль взял листок бумаги, быстро написал семизначную цифру. Женщина посмотрела и спросила:

– Это моя доля или доля обоих?

– Твоя.

– Хорошо, я подумаю, но только играть будем на этот раз по моим правилам.

Разговор с Микаэлем затянулся за полночь. Сессилии еле удалось отделаться от нежданного гостя. Когда за Родригесом закрылась входная дверь, она устало опустилась в кресло. Руки дрожали. Только сейчас она дала волю собственным чувствам и со злостью смахнула бокал с недопитым вином на пол. Потом тупо смотрела на расползающееся по полу бордовое пятно. Стало не по себе.

«Чего ты боишься, идиотка?!» – обругала женщина сама себя. Надо было искать выход из ситуации. Последние слова Микаэля Родригеса заезженной пластинкой крутились в голове: «Ты нуждаешься в союзниках, Сэс, а не в противниках. Именно это я тебе и предлагаю!»

Почему он появился именно сейчас? Она нахмурилась. Внезапно почувствовала, насколько она устала. Две последние недели стали для нее настоящим испытанием. И не только для ее нервов, но и для уже далеко не молодого тела. Колени отказывались слушаться, все суставы болели, даже небольшие физические нагрузки заставляли ее задыхаться. Старость никого не жалела. И она могла сколько угодно успокаивать себя, что сейчас она стала гораздо мудрее, терпеливее, умнее, но факт оставался фактом – вместе с тем она стала гораздо слабее и беспомощнее. Сейчас она уже не смогла бы перемещаться из одного конца мира в другой, просиживать ночи напролет над книгами и журналами в поисках одной-единственной крупицы информации, без устали встречаться с самыми разными людьми. Нет, ни приобретенный опыт, ни накопленная мудрость не могли заменить молодого, натренированного тела. Микаэль пока храбрится, но совсем скоро признает, что им пора уступать дорогу более молодым. В одном ее вечерний гость был прав – она действительно нуждалась в союзниках. Только не в Микаэле Родригесе. Она слишком хорошо знала этого старого лиса. Да и кого не узнаешь за полвека… Хотя, по крайней мере, так даже лучше.

Москва, август 1589 года

– Надо же! Вы мне только вчера утром наказали все про некоего Капищева, сказителя, разузнать, помните? – удивленным голосом произнес Артемий Фокин.

– Помню, – подтвердил Басенков.

– А этой ночью он взял и помер.

– Как помер?

– Так, в одночасье преставился, – благочестиво перекрестился Фокин.

– Говори, что тебе известно!