Читаем Черногорские женщины полностью

Собственно, эту черногорскую пословицу можно применить абсолютно ко всем странам мира, но пока расскажу лишь о черногорках. Перейдем к главной цели нашего изыскания – несчастной и счастливой черногорской женщине, которая на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков, впрочем, как и сегодня, была краеугольным камнем семьи, рода, племени, а значит, и всего черногорского государства. Итак, что же она представляла собой на стыке веков? Вот что пишет по этому поводу русский путешественник Е.Ковалевский : «Жалкие существа здесь женщины. Природа и человек унизили их до чрезвычайности. Они небольшого роста, почти всегда немного сутуловаты от трудов и тяжкой ноши…» (Ковалевский Е. «Четыре месяца в Черногории», СПб, 1841 г., стр. 59).Другая русская путешественница Т.Аншукова, отмечала, что «женщина в Черногории не имеет такого привлекательного вида, как черногорец. Благодаря изнурительному труду черногорки очень рано старятся» (Аншукова Т. «Черногория», Москва, 1910 г., с. 42). Практически все путешественники обращали внимание на то, что среди черногорок очень редко встречались хотя бы мало-мальски симпатичные девушки, да и старятся черногорки уже к двадцати семи годам, теряя свежесть и привлекательность из-за тяжелой работы. Хотя по моему мнению, то же самое можно было бы сказать и о крестьянках Франции того времени, и об английских или русских женщинах, занятых в сельском хозяйстве или на производстве. Помимо отсутствия симпатичных девушек, многие путешественники особо отмечали, что черногоркам присуща «…мягкость, кротость, и какая-то особая грусть, вот что выделяет их из среды других европейских женщин. Черногорка не щедра на улыбку. Впечатление производит умиротворяющее» (Россиев П.А. «Гнездо орлов» Москва, 1914 г., с.17)

Что и говорить, картина рисуется довольно удручающая. Рано постаревшие от непосильной работы черногорские девушки и женщины, которым ничего больше не остается, кроме как смириться со своей участью, и грустно улыбаться, производя умиротворяющее впечатление на окружающих…Однако не будем забывать, что в конце девятнадцатого – начале двадцатого века долго сохраняли свежесть и чудесно выглядели лишь представительницы высших сословий, знати, которой в Черногории на тот момент практически и не было. Ведь страна буквально только-только стала независимой от турок. Кстати, и одежда черногорских женщин мало чем отличалась от турецкой, французской или русской одежды, разумеется, тех же социальных сословий. Традиционную женскую одежду черногорки составляла длинная белая тканая рубаха, обязательно расшитая по вороту и краям рукавов в соответствии с местными этническими особенностями. На эту длинную рубаху надевался передник – кусок черного или белого сукна с обязательной бахромой по низу. Передник крепился к поясу узким пояском. В общем, ничего особенного, все как у всех. Конечно, немногочисленные представительницы черногорской знати – на тот момент всего пять или от силы восемь женщин на всю Черногорию – уже давно одевались в соответствии с европейскими традициями. И о них я обязательно расскажу ниже. Сейчас же мы говорим об основной массе черногорок, которые создавали и двигали экономику страны. Так вот, черногорки носили длинные тканые рубахи, пока вдруг, во второй половине девятнадцатого века, в Черногории не случился своего рода модный бунт, революция, восстание против старых традиций. В Черногорию из прогрессивной Австрии пришла мода на юбки. Юбка произвела в стране целый фурор. Да-да, не удивляйтесь! Для стабильно племенной Черногории, где еще древнеславянские праматери всего сущего носили длинные тканые рубахи и передники с бахромой, это был удар ниже пояса. Юбка, это чужеродное изобретение, стала символом вольнодумства и непокорности черногорской женщины, женщины, впервые за всю историю сотворения Вселенной поправшей нормы и правила своего племени.

Поначалу юбки в черногорских сёлах отваживались носить лишь самые отчаянные модницы. И это было крайне, крайне рискованно! Местные старейшины ни за что не позволяли свои женам, сестрам, дочерям, да и вообще всем подчиненным женского пола носить юбки. Конечно, ослушавшихся дам не сжигали на кострах, однако давайте посмотрим, как описывает борьбу старого с новым один путешественник, посетивший Черногорию в начале двадцатого века: «Женские юбки вошли в моду недавно. Старики видели в этом вредное новшество. Модницы подвергались насмешкам. Дело дошло до того, что старики…ходили по стране, рылись в коробках молодиц и девушек, и, находя там юбки, сжигали их» (Содомов А.И. « Черногория», М., 1917 г., стр.12). Не правда ли, удивительно читать о такой дикости, ведь речь идет о начале двадцатого века, когда во всех европейских странах женщины уже носили то, что им нравится. Разумеется, в рамках тогдашних традиций.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

Образование и наука / История
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

История / Политика / Образование и наука