Черногорцы в России

Вскоре императором Александром III был произнесен знаменитый тост в честь черногорского князя Николы, и было объявлено о помолвке Милицы и Петра. Этот знаменитый тост и последовавшая свадьба черногорской княжны и двоюродного брата русского императора вызвали волну «одушевленных возгласов и великих надежд», как пишет югославский исследователь Н. Шкерович, не только со стороны черногорских вожаков, народа, черногорской прессы и придворных поэтов, но и вообще всего общественного мнения сербов, хорватов и словенцев⁶⁸. На это событие отреагировала вся мировая общественность (среди личных поздравлений были и письма королевы Изабеллы⁶⁹ из Парижа⁷⁰ и Одесского славянского общества⁷¹).

Сам факт этого брака говорит о многом. До этого момента дом Романовых не брал невест из славянских стран, но для правящего дома Петровичей-Негошей было сделано исключение. Причем женихи были выбраны не простые, а двоюродные братья императора. Эти браки, и в первую очередь брак Петра и Милицы, открыли для династии Петровичей-Негошей большие возможности. Подчеркнем, что после признания таким образом равнородности черногорской династии и другие европейские дома не погнушались заключить брачные союзы с представителями Петровичей-Негошей.

Итак, этот брак нарушил традицию принятия в семью Романовых немецких принцесс, которым приходилось переходить в православие и учить русский язык. При этом они полностью ассимилировались и становились «русскими до мозга костей». Возьмем несколько примеров из ближайшего окружения Милицы: императрица Мария Федоровна, жена императора Александра III; великая княгиня Александра Петровна, мать великих князей Петра Николаевича и Николая Николаевича младшего, жена великого князя Николая Николаевича старшего; императрица Александра Федоровна, жена Николая II. Сама императрица Александра Федоровна, хотя и с ошибками, говорила по-русски, считала себя совершенно русской.

Перед самой свадьбой, 25 июля, был заключен брачный договор между черногорской княжной Милицей Николаевной Петрович-Негош и русским великим князем Петром Николаевичем Романовым. С черногорской стороны представителем выступил воевода Божидар Петрович-Негош, председатель Государственного совета Черногории, министр юстиции, кавалер черногорского ордена Данилы 1-й степени, Белого Орла и множества других иностранных орденов. С русской стороны присутствовал статс-секретарь императора, сенатор, действительный тайный советник Николай Карлович Гире, кавалер многих русских и иностранных орденов, министр иностранных дел, а также генерал-адъютант императора Александра III, генерал-лейтенант граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков, министр императорского двора и уделов, канцлер императорских и царских орденов, кавалер многих русских и иностранных орденов. Ими был заключен и подписан брачный договор, состоящий из семи статей⁷².

Брак оказался счастливым, в нем родилось трое детей: Марина (1892–1981), Роман (1896–1978) и Надежда (1898–1988). Четвертый ребенок, сестра-близнец Надежды, Софья, умерла вскоре после рождения.

Семейное счастье и ангел-хранитель Милицы

Как только не величали в семье Романовых и в придворных кругах великого князя Петра Николаевича. В семье его ласково называли «Петюшей», а язвительный Витте из-за плохого здоровья великого князя именовал «слабогрудым»⁷³.

У Петра Николаевича был мягкий характер, – он не мог ударить кулаком по столу и чего-то настойчиво потребовать, однако он прислушивался к мнению и советам жены, в которой души не чаял и которую без памяти любил. Из-за слишком сильного характера Милицы Петра считали «слабовольным подкаблучником»⁷⁴, – не удивительно, ведь сама императрица часто отзывалась о великих князьях Николаевичах и их женах-черногорках: «эти женщины держат своих мужей под башмаком»⁷⁵. Это мнение могло подкрепляться тем, что великий князь много времени проводил дома с детьми, в то время как его жена совершала различные поездки, пыталась влиять на судьбу Черногории.