Черногорцы в России

В ГАРФ, в фонде великого князя Петра Николаевича Романова⁷⁶, содержится множество писем и телеграмм личного характера: огромную часть фонда составляет переписка между мужем и женой. Супруги обменивались письмами – будучи в разлуке, непременно каждый день за редким исключением они писали по одному, чаще по два или три письма. Основываясь на данных письмах, можно составить некоторое представление об их семье. Нельзя не отметить невероятную нежность и теплоту, которые пронизывают все письма Петра Николаевича к жене. «Заза моя ненаглядная… Моя радость…»⁷⁷, «…моя голубка сизокрылая…»⁷⁸, «Рара моя дорогая… Святая моя Мися»⁷⁹, «Дорогая моя Мися, розовое мое воскресенье, голубое мое счастье, белая моя душенька…»⁸⁰ – так Петр Николаевич обращался к Милице в письмах. Привязанность и любовь Петра Николаевича столь искренни, а письма пронизаны такой нежностью, что нельзя не поверить в счастье их брака. На постоянные просьбы «Петюши» писать ему чаще Милица адресовала письма своему любимому «Демле Кер»⁸¹, «Миелку, Биелку, Амляру⁸², Глупорству, Мулину…»⁸³, «дорогому Петру», и отвечала: «Считаю дни до отъезда»⁸⁴. В сравнении с этими письмами даже переписка императорской четы уступает им в искренности и чувственности⁸⁵.

Как видно из писем Петра Николаевича, Милица часто находилась в деловых поездках, хотя с виду они вовсе не выглядели таковыми. «Жена уехала святое дело делать, а я гнездышко домуру защищаю…»⁸⁶, – писал в одном из писем Петр Николаевич. И действительно, получалось, что муж и жена в их семье поменялись обязанностями: Милица Николаевна отправлялась в частые путешествия то в Берлин, то в Цетинье, то в Петербург, то в Глейхенберг, решая различные вопросы, а Петр Николаевич занимался с детьми, а затем рассказывал жене в письмах забавные, трогательные истории.

Супруги имели в Крыму свой дворец Дюльбер. Само его название, означающее на тюркском «прекрасный, великолепный», отлично его характеризует. Он был построен в 1895–1897 гг. в восточном стиле тогда еще малоизвестным ялтинским архитектором Н. П. Красновым. Именно благодаря постройке этого дворца и дружеским связям Милицы и Петра с императорской четой Краснов получил заказ от Николая II и там же, в Ливадии, построил последний императорский дворец, что принесло ему такие почести, как пожалование в архитекторы высочайшего двора, орден Св. Владимира 4-й степени, а через два года Петербургская академия художеств единогласно избрала Краснова своим академиком.

Петр Николаевич был военным инженером и специалистом по фортификационным сооружениям, и его увлечением была гражданская архитектура, особенно в восточном стиле. Из-за слабого здоровья он, по совету врачей, «часто путешествовал по странам Средиземноморья, Магриба и Ближнего Востока, откуда привозил альбомы с собственными зарисовками памятников зодчества населявших их народов, по которым потом сделал несколько эскизов будущего Дюльбера»⁸⁷.

Увлечение Востоком сыграло большую роль в выборе Петром Николаевичем для создания дворцово-паркового ансамбля Дюльбер архитектора Краснова. К этому прибавились рекомендация Краснова знаменитым искусствоведом, академиком Кондаковым и богатый опыт строительства в условиях Крыма (сложный рельеф местности, крутые спуски к морю, обширные оползневые участки и сейсмоопасность), накопленный им за время работы в должности ялтинского городского архитектора (1887–1899 гг.)⁸⁸. Тогда Краснов и не подозревал, что со строительства дворца Дюльбер по заказу мужа княгини-черногорки его будущее так и будет связано с Балканами, а именно с Королевством Югославия, куда после падения Российской империи бежало более 40 тысяч русских эмигрантов. Именно Краснов стал впоследствии воссоздателем часовни св. Петра Цетиньского в Черногории, разрушенной во время Первой мировой войны. Николай Петрович Краснов остался работать в Белграде, выполняя заказы югославского короля⁸⁹.

Дворец Дюльбер, «словно из сказок Шахрезады», в «арабском» или, вернее, «сарацинском стиле», при всей своей красоте и внешнем богатстве, был построен из недорогих материалов, а его драгоценный восточный фаянс имитировали простейшие компоненты, взятые в определенных пропорциях, – гипс, вазелин и красители⁹⁰, что было весьма кстати, ведь в то время Петр Николаевич и Милица Николаевна испытывали финансовые трудности. Был даже период, когда строительство дворца было «заморожено» из-за отсутствия средств у заказчика. С. Ю. Витте писал в воспоминаниях, что причина такого неприятного финансового положения была связана с неправильным ведением расходов, следить за которыми великий князь взял сына своего бывшего гувернера по фамилии Дюмени. Этот молодой человек злоупотребил добродушием и доверчивостью Петра Николаевича и растратил деньги в играх на бирже. Тогда великому князю пришлось обратиться к Сергею Юльевичу, где его ждал отказ. В итоге великокняжеская семья получила помощь лично от императора, как пишет Витте, «кажется, из уделов, но супруга, черногорка 1, такую мою дерзость простить не могла»⁹¹.