Чернокнижник

Через открытую дверь в спальную Пётр смотрел на Катин затылок и хотел уловить хоть какую-то реакцию на свои слова. К сожалению, его слова ровным счётом ничего не изменили. Катя любовалась на свой лакированный ноготь и, кажется, даже ничего не слышала. Однако насмотревшись на свой пальчик, она всё же удостоила собеседника своим взглядом. Она повернулась, посмотрела на Петра и удивлённо переспросила:

– Ты был в банке? Зачем?

– То есть, как это, зачем? Это мои деньги и я имею право заходить в банк и узнавать о состоянии моего счёта.

– Моего счёта, мои деньги… Я не ослышалась? А то я сижу и жду, когда ты скажешь – наши деньги, наш счёт…

– Не скажу! – крикнул Чернокнижник.

– Ах, вот оно что! А я-то думала…

– Ты напрасно так думала. Ты, конечно, в какой-то степени помогла мне, но твой труд давно оплачен. Прошу не забывать, я автор, а ты просто сидишь дома и занимаешься маникюром, педикюром и прочей ерундой.

– Вот она, чёрная неблагодарность! Значит, я сижу дома?! Ты, наверное, забыл…

– Куда делись мои деньги? – грубо прервал Катю Чернокнижник.

– Твои деньги потрачены на тебя. – Катя обвела взглядом квартиру.

– На счету нет ни рубля!

– Я просто сняла деньги на автомобиль.

– Ты сняла деньги на автомобиль без моего разрешения?

– А разве ты, снимая деньги на свой автомобиль, спрашивал у меня разрешения?

– Во-первых, я говорил тебе об этом, а во-вторых ты сняла столько денег, что тебе хватило бы на десять таких автомобилей.

– Да, мой автомобиль очень дорогой, но и мой вклад в наше дело не идёт ни в какое сравнение с твоим.

– Что?!

– Разве не так? Ты же сам ничего не придумал. Все сюжеты дала тебе я.

– Ты? Да ты сама знаешь, кто мне их приносил.

– А кто посоветовал тебе нанять этих негров?

– Ты только посоветовала, а всё остальное сделал я.

– Слова переставь местами и всё будет правильно.

– Какие слова? – не понял Чернокнижник.

– Всё придумала и сделала я, а ты только записал это на бумаге.

Такой наглости Пётр не ожидал. Он набрал в лёгкие воздуха, чтобы возразить, но на ум ничего не приходило.

– Что, даже возразить нечем? – ехидно спросила Катя.

– Я отозвал доверенность, которую выдал тебе, – заявил Чернокнижник.

– Ах, вот до чего дошло?

– Да. Я считаю, что с тобой я рассчитался в полной мере. Дальше я обойдусь без твоей помощи.

– Прекрасно! Я также считаю, что рассчиталась с тобой в полной мере. Дальше я обойдусь без твоей помощи.

– Что ты имеешь в виду? – опять не понял Пётр.

– Всё очень просто. Твою книгу вряд ли переиздадут. Что касается разного рода радио– и телевизионных передач, то больше никаких приглашений ты не получишь.

– Это почему же?

– А потому, что завтра вся жёлтая пресса опубликует, как ты писал свои романы. Все узнают, что ты никакой не провидец, а обыкновенный жулик. Узнают, как ты моделировал преступления и сталкивал своих литературных рабов в яму, из которой они уже не могли выбраться. У тебя очень плохое воображение, но даже с ним не трудно представить, что с тобой будет на следующей день после публикации.

У Чернокнижника всё опустилось внутри. Он представил физиономии жён Семёнова и Ворошилова. Он не знал жен Шурика и Юрика, но представил и их.

Катерина как будто читала мысли Петра.

– А жёнам твоих литературных негров я эти газетки лично в почтовый ящик опущу.

– Ты не сделаешь этого, – тихо сказал Чернокнижник.

Однако Катерину, что называется, понесло. Она уже не могла остановиться.

– Это я-то не сделаю?! – засмеялась Катя. – Ведь ты без меня ничего не можешь. Ты же ноль. Ты не способен даже представить себе элементарного сюжета. Вспомни, как я тебя учила.

Катя решительно встала и прошла на кухню. Вскоре она вернулась, держа в руке разделочную доску, нож и курицу. Она положила доску прямо на кровать, замахнулась ножом и вонзила его прямо в куру.

– Вспомни, как я тебя учила. Ты даже этого описать не можешь! Вспомни – хрусть, косточки хрустят. Хрусть – перерезано горло. У тебя же вся квартира в этих изуродованных курах. Ты бездарность! Представляешь, какой мне гонорар отвалят за такую сенсацию?

Пётр представил и ему сделалось худо. В голове всё закружилось и подступила тошнота. А что, если она действительно это сделает? Ведь она ничего не делала. За советы, как известно, у нас не привлекают. А он? Его как раз и сделают козлом отпущения.

Катерина нанесла последний мазок на мизинчик и направилась в прихожую.

– Катя, ты куда? – робко спросил Пётр.

– К своему знакомому корреспонденту из жёлтой прессы, – улыбнулась она.

– Катенька, неужели ты подумала, что я это серьёзно? – попытался ретироваться Чернокнижник.

– Я уверена, что это несерьёзно. Никуда ты от меня не денешься.

Она изящно согнула указательный пальчик правой руки и показала Чернокнижнику.

– Вот на каком ты у меня крючке сидишь!

Катя подмигнула Петру и засмеялась. Неожиданно лицо её изменилось и стало серьёзным.

– Чтобы завтра же доверенность была восстановлена! – скомандовала она.

– Не беспокойся, Катенька. Завтра всё будет сделано.

Катя пренебрежительно посмотрела на Петра, вышла из квартиры и хлопнула дверью.