ЧЕРНОКНИЖНИК

стал. А спустя неделю — на те раз! — прибывают ко двору семь послов… — Марта

понизила голос и быстро оглянулась. — Семь послов из Шарданиэта. И все, как один, в

красных   плащах!   Ну,   король   тут   про   предсказание   вспомнил   и   приказал   этих   послов

схватить, ни на какое особливое достоинство их не взирая. А как схватили, оказалось, что

у них и письма есть, и деньги уже приготовлены, чтобы, значит, кого надо в королевстве

подкупить, Кетмана со света сжить, а на престол его брата возвести, с тем, чтобы тот, в

свою очередь, присягу императору северному дал… Правильно я сказываю? — обратилась

она к женщине. Та, уже совершенно красная, снова закивала. Ее сын пролил на стол соус и

теперь сосредоточенно что-то рисовал.

—   Аааа…   Так   вот   из-за   чего   три   года   тому   назад   чуть   было   войны   между

Шарданиэтом   и   Клемэром   не   случилось!   —   потянул   сидевший   рядом   с   Эльгой

престарелый алхимик Зальц Онтберг.

—   Думаю,   не   только   из-за   этого,   —   откликнулся   Уилар,   точным   движением

нанизывая оливку на кончик ножа.

— А я думаю, что если б их не схватили, война б началась уж как пить дать, —

заявила Марта Весфельж. — В Империи я родилась, скока уж лет тут небо копчу, и так и

помру тут, наверное, а все одно: чем дольше живу, тем больше убеждаюсь — если где

Империя войну не  начала, то тока  потому еще,  что не может,  а вовсе  не потому,  что

намерений таких не имеет.

— Ага, — кивнул Уилар. — Ты, главное, ори об этом на каждом углу, да погромче.

Особенно в этом замке. Тебе, что, игристое в голову ударило? Забыла, где мы находимся?

— А что?.. — Марта быстро оглянулась на стол, за которым сидел герцог Айлис

Джельсальтар — один из ближайших родственников нынешнего Северного Императора

Яглата   Скельвура.   —   Что   такого?   Правду-то   люди   все   равно   знают.   Всем   глотки   не

заткнешь!

— Точно, — снова согласился Уилар. — И вот поэтому глотки всегда затыкают

самым говорливым.

— Боишься? — сладко прищурилась ведьма.

— Дрожу от страха, — хмыкнул Уилар, подзывая ближайшего слугу. — Отрежь-ка

мне кусочек во-он того барашка… Вообще, я не понимаю твоего недовольства, Марта, —

продолжил он, получив требуемое. — Что тебе не нравится? Войны всегда были и всегда

будут. Великие империи создаются вовсе не путем мирных переговоров.

— А то я не знаю! — отозвалась Марта. — Тока от того, что мы знаем, что говно

говном называется, говном от того оно быть не перестает.

— Твои замечания, Марта, как всегда точны и даже где-то афористичны, — Уилар

промокнул салфеткой губы. — Но ты не заметила, что мы сейчас… обедаем? Нет, не

заметила?..

— А что я такого сказала? — удивилась ведьма.

— Да как тебе сказать… — Уилар негромко вздохнул. — Налить еще вина?

— Налей, налей… А чего, кстати, оно такое желтое и пенится, будто моча?

Мышцы   на   лице   Уилара   окаменели   —   кажется,   он   тщетно   пытался   сдержать

улыбку.

— Кхе-кхе, — откашлялся алхимик. — Я, конечно, извиняюсь, что перебиваю ваш

диспут, однако не знает ли кто — если уж мы вообще заговорили о войне и мире — отчего

под городом расположен военный лагерь?

— Под каким городом? — спросил Уилар.

— Под этим городом, под этим самым городом, сударь мой.

— Вы думаете? Мы приехали только вчера. Никакого военного лагеря поблизости от

города мы не видели.

— Так вы, наверное, с юга ехали?

Уилар кивнул.

—   С   северной   стороны   лагерь   стоит,   —   объяснил   Зальц   Онтберг.   —   За

Лайфекликом сразу. И не у дороги, а в глуши, скрытно так.

— Счас же зима! — удивилась Марта. — Какой лагерь?.. Они ж там околеют все!

—   Вот   в   том-то   странность,   сударыня.   Летом   о   войсках   на   земле   герцога

Джельсальтара   узнав,   я   б   никак   удивляться   не   стал,   потому   как   хозяин   наш   мирным

нравом вовсе не славен. Но зимой? Зачем? Для чего? Непонятно.

— А вы-то откуда про этот лагерь узнали? — спросил Уилар. — Мимо ехали или в

хрустальном шаре посмотрели?

— В хрустальном шаре отыскать я его так и не смог, хотя и пытался, — вздохнул

алхимик.   —   А   про   лагерь   рассказал   мне   оборотень   один…   ну,   который   в   птицу

превращается… — Зальц Онтберг огляделся, пытаясь обнаружить в толпе гостей своего

знакомого. — Он, значит, летел… летел… вот черт, имя из головы вылетело!..

— Барон Мерхольг ан Сорвейт?

— Упаси вас Боже! Я этому головорезу и руки не подам…

«А   он   вам   ее   и   не   предложит»,   —   мысленно   прокомментировал   Уилар   это

замечание.   Алхимик,   телепатическими   способностями   не   обладавший,   продолжал

распинаться:

— …Нет-нет, другой оборотень. Который в ястреба превращается. Он, значит, летел

и вот видит…

— Хазмес Гирфольт? — предположила Марта.

— Вот-вот! — обрадовался алхимик. — Именно он!

— Знаю этого засранца, — ведьма поморщилась.

— Кто таков? — спросил Уилар, обернувшись.

— Засранец, — ведьма явно не была расположена разговаривать на эту тему.

— Что он тебе сделал?

— Курицу мою украл, паршивец, — неохотно призналась Марта.

— Курицу? — Уилар улыбнулся. — Он что, как и ты, под Тондейлом живет?