ЧЕРНОКНИЖНИК

— К счастью, нет!.. Прилетал как-то раз… Года два тому назад, а может быть, и три.

Зальц Онтберг попытался вернуть беседу в первоначальное русло:

— И все-таки непонятно, для чего солдаты, да еще и зимой…

— Алдаты! — бесцеремонно перебил его Мальц. Все посмотрели на юродивого.

Некоторое   время   над   этой   частью   стола   висело   молчание.   Мальц,   смутившись   от

всеобщего внимания, опустил глаза, и снова принялся при помощи соуса и жира выводить

на столе свои каракули.

Зальц откашлялся и предпринял еще одну попытку:

— Так вот. Непонятно, для чего…

— Этот ваш Хазмес или как его там — он не пытался подлететь поближе, выяснить,

кто это? — спросил Уилар.

— Нет,  но…  Впрочем,  в том,  что  эти войска  принадлежат  герцогу,  нет  никаких

сомнений…

— Почему вы так думаете?

— Потому что Хазмес Гирфольт своими глазами видел там знамя Айлиса.

— Ну, это еще ни о чем не говорит, — заметила Марта.

— То есть?

— А то, что тряпку на палку любую можно повесить. Лишь бы тряпка была.

— То есть… вы хотите сказать, это могли быть люди, которые только выдавали себя

за людей Джельсальтара?!. — было видно, что Зальц сильно обеспокоился. — Но… Если

это так, нужно немедленно предупредить герцога!

— Не нужно, — успокоил его Уилар.

—   Почему?!   —  подозрительным   тоном   спросил   алхимик.   —   Вы   что-то   об   этом

знаете?

— Я знаю только то, что к Лайфеклику можно подойти лишь с одной стороны, по

узкой и крутой дороге, которую перегораживает не одна застава. Этот город невозможно

взять силой.

— А ты прав, — подумав, заявила Марта. — Надо совсем без царя в голове быть,

чтобы затевать открытую войну со Скельвурами!

—   Я   думаю,   что   военный   отряд,   который   видел   этот   ястреб,   и   в   самом   деле

принадлежит герцогу, — сказал Уилар Зальцу Онтбергу. — Меня наличие такого отряда

совершенно не удивляет… странно только, почему он расквартирован не в городе…

— И почему же вас это не удивляет? Вы ожидали чего-то подобного?

— Конечно. — Уилар пожал плечами и налил себе еще вина. — Вспомните, для чего

мы   все   здесь   собрались.   Церковь   давно   ведет   с   нами   беспощадную   войну.   Для

джорданитов   мы   все   —   отродья   дьявола,   подлежащие   полному   и   безоговорочному

истреблению.   И   если   теперь,   по   прошествии   столетий   преследований   и   убийств,   мы

наконец-таки осмелимся принять вызов, нам потребуется собственное войско — и кто, как

не Айлис Джельсальтар, Мерхольг ан Сорвейт и Агиль ан Пральмет, нам его предоставят?

Вас,   любезный  Зальц,   все   еще   удивляет   то,   что   Джельсальтар   начал   собирать   солдат?

Меня — нет.

***

…Эльга   сидела   в   своей   комнате   и   тщетно   пыталась   «вызвать   на   разговор»

Советника.   Советник   отмалчивался,   как   будто   бы   его   никогда   и   не   было.   Иногда   ей

казалось, что она вплотную подходит к тому состоянию, когда этот, явленный, и другой,

скрытный и таинственный, колдовские миры соприкасаются, и можно, находясь в одном,

слышать или видеть другой. Но каждый раз это состояние проходило мимо — как будто

бы Эльга с закрытыми глазами пыталась вставить ключ в замочную скважину и никак не

могла попасть. Скорее всего, причина заключалась в том, что она выпила слишком много

вина   за   обедом,   который   плавно   перетек   в   ужин   —   зимой   здесь,   на   севере,   солнце

заходило рано. Предприняв еще несколько бесплодных попыток, Эльга подошла к двери в

комнату Уилара, постучалась и открыла ее.

Чернокнижник лежал на кровати, закинув руку за голову. Вопросительно посмотрел

на   Эльгу.   То   ли   он   находился   в   благодушном   настроении   после   застолья,   то   ли   в

последнее время Эльга окончательно осмелела, но этот взгляд не вызвал у нее и тени той

робости, которую прежде она испытывала от одной мысли о Страшном Человеке.

В комнате ощущался едва заметный запах ароматного масла.

—   Простите.   Я   давно   хотела   спросить,   —   она   сделала   паузу.   Уилар   кивнул,

предлагая   ей   продолжать.   —   Помните   ту   деревню,   где   вы   заставили   меня   вылечить

мальчика… снять с него порчу… помните?.. Вы тогда сказали… ну, когда я закончила…

сказали, что надо нарисовать круг в воздухе… Или это тоже был Советник?

Уилар кивнул.

— Советник. Я ничего не говорил.

— Я давно хотела спросить… Почему? Ведь круг — это знак Пресветлого?.. Ведь

всем известно… да и вы сами говорили… сила Господина Добра разрушает магию!

— У этого символа много значений, — ответил Уилар. — Они не противоречат друг

другу, а как бы составляют разные грани единого смысла. И возник этот символ куда

раньше религии Преблагого Джордайса. Среди чисел круг означает ноль или пустоту. На

востоке этим символом обозначают круговорот времени, бесконечное взаимопревращение

вещей.   На   западе,   в   Ярне,   полагают,   что   это   символ   вечности,   символ   божественного

мирового порядка, символ совершенства. Но если говорить о практическом применении

этого   знака,   то   это   ограничение,   указание   на   тот   порядок,   ту   реальность,   которую   ты