Чернокнижник

«Отец доведёт до конца начатое людьми», – без эмоций подумал Мел, представив, как отреагирует Вольфзунд на гибель любимого скакуна.

Он медленно повернул голову вбок. Затёкшая шея слушалась плохо. Из плеча торчало обломанное древко стрелы: наверное, сломалось во время падения. Одежда и камни потемнели от чёрной крови, которая успела схватиться уродливой коркой. Рука совсем онемела, и Мел, сделав над собой усилие, всё-таки ухватился за древко и, зажмурившись, дёрнул изо всех сил.

Его крик взлетел высоко к небу, перепугав ворон, уже слетающихся к телу коня. Свежая струя густой крови хлынула из раны, и Мел поспешил, наплевав на слепящую боль, крепко зажать её ладонью.

– Лучше б я оставался горгульей, – процедил он сквозь зубы.

А потом рассмеялся, скорее нервно, нежели весело.

Он всё-таки жив. Альюды не умирают от старости, пока сами того не захотят, да и оружием убить их непросто. А с возрастом сопротивляемость оружию усиливается, нарастает, как толстая кора на дереве.

Но эти стрелы были не простые. Мел ещё не разобрался, что с ними было не так, но они явно изготавливались для того, чтобы убивать не людей, а куда более выносливых существ. Таких, как он. Может, дело в каком-то особом сплаве, может, в заклинаниях, а может, в огне, закалившем их.

Мел оторвал полоску ткани от плаща и крепко перетянул плечо. Чёрное пятно моментально просочилось сквозь ткань, но он, стиснув зубы, всё-таки поднялся на ноги.

Видимо, стрелявшие решили, что он обречён, и не пошли проверять, куда упали они с Аргусом. Мел хмыкнул и покачал головой. Спустя даже тысячу лет люди останутся всё такими же: ленивыми, недалёкими, самоуверенными.

Он попытался развернуть крылья, но слишком много маховых перьев оказались сломаны, и о полёте не могло быть и речи. К тому же перед глазами у него всё плыло: должно быть, он потерял прилично крови. Мел сел на камни и сложил руки на коленях. Он помотал рогатой головой, чтобы мысли пришли в порядок.

Отец, несомненно, будет в бешенстве. Он-то надеялся быстро слетать за Лиссой и вернуться к рассвету, в таком случае никто и не заметил бы его отсутствия. И если бы летел сам, на своих крыльях, без коня, наверняка смог бы уйти от стрел. Но нет, ему хотелось появиться красиво, поиграть в благородного спасителя… Мел яростно ударил здоровой рукой по земле, проклиная свою глупость.

Удар тут же отозвался болью во всём теле. Мел застонал и привалился спиной к крупному валуну, запрокинув голову. Небо было похоже на мутно-серое полотно, будто кто-то затянул солнце старым выгоревшим покрывалом. Он закрыл глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Может, если хорошенько сконцентрироваться, получится переместиться в замок? Он же с лёгкостью перемещался по окрестностям, когда только-только очнулся от Сна, так что это вполне возможно.

Мел задышал глубже, нащупывая среди усталости и боли тонкие серебристые ниточки, вьющиеся из самой середины груди и расходящиеся по венам, как бегущие ручейки. Он мысленно прикоснулся к серебристому узелку, дрожащему где-то под сердцем. Магия отозвалась совсем слабой вибрацией, замурчала, извиняясь, как уставший кот, и затихла. Мелдиан понял, что сегодня договориться с собой не получится.

– Вот что значит: день не задался, – проворчал он себе под нос.

Высокие холмы и крупные камни закрывали от него обзор, солнца тоже не было видно, и он гадал, в какой же стороне замок. Мел нервно дёрнул ушами, когда представил, что было бы, упади он чуть левее, на острый каменистый выступ. Нет, он бы вряд ли погиб от падения, но точно не смог бы сидеть вот так и терпеливо ждать, когда ему станет лучше настолько, что можно будет взлететь.

Мел нетерпеливо потрогал повязку и зашипел от боли, которой отозвалась рана. Повязка уже стала чёрной и блестящей от крови: недобрый знак. Главное, чтобы люди не догадались отравить стрелы. Он помнил, как много лет назад, ещё до Сна, кое-кто из альюдов был ранен оружием, смазанным «Слезами Тумана». Обычный человек сразу умер бы, но Таген остался жив. Ослеп и спятил, почти лишившись магических сил, но выжил.

Послышался шум, поднялся ветер, тень накрыла Мела слева, и он дёрнулся, выругавшись. Неужели он настолько забылся, что потерял всякую бдительность?

Перед ним появился статный конь с всадником, закутанным в чёрный плащ. Мел сощурился, пытаясь разглядеть прибывшего. Всадник ловко спешился и в несколько размашистых шагов подлетел к камням, а Мел невольно вздохнул от облегчения, узнав отца.

– Мелдиан! – воскликнул Вольфзунд.

Мел прижал уши и попытался улыбнуться. Получился кривой оскал.

– Привет, пап. Тоже решил прогуляться?

– Что ты устроил? Где было твоё благоразумие? – Вольфзунд подошёл совсем близко и стремительным движением опустился на камень перед Мелом. Полы его плаща захлопали, как крылья огромного ворона. Лицо его оставалось непроницаемым, но глаза полыхали чёрным пламенем.

– Просто отдыхаю в тишине, греюсь на камешках, – проговорил Мел надтреснутым голосом. Он чуть отвернулся, чтобы отец не заметил чёрную от крови рубашку.