Чернокнижник и феи

Эван, не дождавшись пояснений, перевел взгляд на Брока и спросил:

— Почему сам не открыл?

Брок, прекращая боксировать и в последний момент уворачиваясь от мстительного мешка, ответил, все так же глядя в пол:

— Потому что мне не нужен титул за предательство. — Ладони его судорожно то сжимались в кулаки, то расслаблялись на миг. По пальцам текла кровь. Вик молча протянула Броку платок, почти заставляя его принимать. Брок намотал его на одну из ладоней. Он сдавленно сказал: — И потому что не хочу подставлять под удар вас с Викторией. Смотри сам, чтобы потом не было никаких вопросов, Эван.

Тот вслед за Вик поджал губы, привычно каменея — Эван думал, что период недоверия между ним и Броком прошел. Он вскрыл пакет, доставая почти пустые плотные листы бумаги — Вик не удержалась, подошла ближе, ничего не понимая.

— Запечатано на твой эфир, Брок, — пояснил Эван.

Тот дернул голым плечом, вспомнил о приличиях и направился к скамейке, где в куче его одежды валялось полотенце:

— Вот и замечательно, что его у меня больше нет.

Эван колко посмотрел на вернувшегося Брока, накинувшего на плечи полотенце, и принялся передавать ему бумагу за бумагой, поясняя:

— Грамота о присвоении тебе титула герцога де Фор…

Брок скривился:

— Поздравлять не надо. — Капля крови замарала плотную бумагу, растекаясь по ней.

— …Бумаги на наследство земель в Вернии, грамота на подтверждение титула графа… Банковские договора, чековая книжка Континентального банка — его отделение, кстати, есть в Аквилите. И ты, судя по золотой банковской чековой книжке, у нас миллионер. Золотой паспорт Вернии… Какое-то письмо, прочитать без эфира не удастся… И карта.

— Карта? — Вик влезла первой, перехватывая карту у несопротивлявшегося Брока. — Странно. Устье Ривеноук, левый берег. И чтобы это значило? Ни единого обозначения. Опять запечатано на эфир?

Эван подтвердил кивком, а Брок пожал плечами:

— Не знаю, Малыш ничего не говорил. Мы с ним… Плохо расстались. В основном из-за моего несносного поведения. Надо будет поговорить с ним и извиниться.

Вик заметила — карта Брока тоже заинтриговала, гася гнев и недовольство на самого себя. Он даже задумчиво поводил пальцем по берегу Ривеноук, впрочем, ничего не понимая.

— Попросим Полин помочь с активацией документов? — она с надеждой посмотрела на Эвана. Тот тоже пожал плечами:

— Это Броку решать.

Рыжий все же решился:

— Это может угрожать вам, так что придется попросить Полин. Надо узнать, что хочет разведка Вернии. Малыш ничего не пояснял.

Вик не удержалась и поправила его:

— Не поясняла.

Брок перевел взгляд на неё:

— Он мальчишка.

— Он — девушка, — возразила Вик. — Она. Она девушка. Ты привык видеть в нем мальчишку, вот и не замечаешь очевидного. По виду, Малыш — девушка. Причем старше меня, лет двадцати трех, пяти. Брок, просто прими это.

— Только не это, — пробурчал Брок.

Вик не удержалась от вопроса:

— Но почему, Брок? Учитывая ширину подбородка, невыраженность скул и сглаженные надбровные дуги, характерные для женщин, Малыш — девушка.

Брок наконец-то ожил и принялся спорить:

— Учитывая то, что он носит корсет-голубку, не предназначенный для тугого утягивания и формирующий гр… — он споткнулся о запретное слово. Грудь, как и ноги — считались грязными словами, вводящими в грех. Девушки есть, а вот груди и ног у них нет.

— Грудь, — сказала Вик твердо, спасая краснеющего Брока. Она вздохнула: — все же в камере ты тоже краснел, произнося это слово!

Брок, смешавшись, продолжил:

— Корсет-голубка сам формирует грудь. И я не покраснел. Просто тут жарко.

Эван без слов пошел и открыл окно. Жарко не было, а вот воняло по́том знатно, причем не от Брока. Тут все, казалось, пропиталось этим запашком.

Брок уверенно продолжил:

— Малыш — мальчишка. Он не привык утягиваться в корсет, и у него нет груди. Голубка — корсет как раз для него. И еще… Я знаю Малыша с его шестнадцати лет, когда он сам вышел на меня с предложением разведки Вернии. Мы знакомы более трех лет. Столько лет притворяться сложно. Я заботился о нем, на его восемнадцатилетие я водил его…

Эван кашлянул, напоминая о приличиях. Брок смешался, а Вик понятливо улыбнулась:

— Я в курсе этой традиции у неров и леров. Ты водил его в бордель.

Брок вместо ответа кивнул, а потом все же добавил:

— Мне сказали, что он теперь точно не мальчик. Вик, Малыш — мальчишка. Мне тогда не лгали.

Вик наклонила голову на бок:

— Тебе дословно сказали, что он не мальчик? Но он и есть не мальчик! Он девушка, Брок. — Вик тут же поправилась: — Она — девушка. Тебе именно это и сказали. Лжи не было.

Эван принял её сторону:

— Да, звучит правдоподобно. Обычно не так говорят.

Вик была бы не Вик, если бы не уточнила:

— А как говорят?

И Брок, и Эван, оба явно прошедшие через такое обучение в борделе, отвели глаза в стороны, не собираясь отвечать.

Вик вздохнула:

— Тоже мне, секреты.

Брок прошептал в сторону:

— Прости, Вик, но ту пошлость, что сказали про меня моему отцу, я не буду говорить.

Эван подтвердил энергичным кивком:

— Вик, только не это. Некоторые стороны жизни мужчин весьма грязные. И вспоминать их не хочется.