ЧерноLove (сборник)

– Вы кушайте, а я вам кое-что расскажу, что велела Малика. Сейчас вы снимаете с себя чужую цель рабослужения, которая гасит вашу инициативу, снижает жизненную активность, ослабляет здоровье и отнимает удачу. У вас были перепады температуры тела, головная боль, оживление линий под ладонями, бессонница с глупым осуждением полнолуния, внутренний озноб и сердечные всплески. Две вишни с Альфавосты дали вам возможность понимать. Мои пирожки дадут вам право видеть и слышать. В отличие от тех, кто думает, что видит всю жизнь, вы будете видеть то, что миллионам не под силу и слышать тоже! К раненой собственной душе не нужно будет пришивать заплаты и жить в доме со странным смещением вбок. – Пьер взял вилку и поставил ее на стол. Вилка медленно наклонилась, и, улыбнувшись, он продолжил. – Ты сможешь увидеть городские проблемы воробья, которые иногда замечает не каждый ребенок, плачущую в углу муху с потерянной навсегда ногой, беспокойство несмазанных роликов лифта и запахи ночных полетов, сожаление шариковой ручки о конце ее начинки и пробы ее самоубийства в падении на пол. Ты услышишь мысли фруктов с дефектом, уходящих на компотную казнь, ты увидишь во взглядах больше, чем может скомпоновать любой язык, как инструмент выбрасывания мысли в среду. Ты сможешь остановить свой взгляд на белом полотне чесночного тела, где черное пятнышко коррозии уже ведет свою подрывную жизнь разложения на молекулы. Ты будешь знать, зачем это все происходит. Ты увидишь, как взлет эйфории обязательно закончится падением и депрессией у слабых людей, разъединяя тех, кто еще вчера был единым целым, и меняя их судьбы в плачевных и безразличных тоннелях истины и правды! Ты будешь видеть, как тысячи женщин, приходя домой и снимая личину «сучьих стервоз», будут рыдать в подушку, а в собственной утренней тьме будут надевать ее снова, выкрашивая ресницы только в черное, и идти на войну, вместо того чтобы просто жить! Ты поймешь, почему женщины, ведомые потоками собственного одиночества, заставляют себя звонить очередному знакомому палачу и выбирают место для новой плахи! Ты поймешь, что такое эффект дураков и вектор их конца. Ты поймешь смысл времени, которого уже нет! Ты многое увидишь и поймешь… Кушайте, Елена! Наслаждайтесь! – он встал со стула и налил в хрустальную чашку ароматный напиток.

– Это чай? – спросила она, прожевав пирожок с капустой.

– Нет! Это АНП – академический напиток просветления! Это очень просто! Уж поверьте мне, многим в этом случайном мире его не хватает. Так и живут от тьмы к тьме, считая, что живут от рассвета до рассвета! Они считают, даже не задумываясь о правоте своих «считаний»! Я умиляюсь жизнью неразумных. Великое заблуждение, заблудившихся в вечерних и утренних сумерках! Пейте, не бойтесь. Яда сурукуку со слезами оранжевого листолаза здесь нет. Здесь главный ингредиент – остатки солнечной надежды на кончиках умытых листьев крапивы и еще кое-что! Я лично вытащил все иголки с листьев крапивы и сказал ей хорошие слова, отблагодарив за неуколы! – Она отпила глоток этого напитка и сразу ощутила кружение в голове. Ее бросило в жар, и крупные капли пота выступили на лбу, как после горячего медицинского укола. Что-то заурчало в животе, и сердцебиение заметно участилось, сладко выбивая стуки в темной сердечной сумке. Ее тело окутала благодатная паутина, пульсируя в каждом нерве спокойствием и умиротворенностью. Лейкоциты разделились от болезненных слипшихся цепочек на отдельные плавающие тела и с шумом бросились в капилляры забытых уголков организма. Стаи розовых стрекоз наперегонки с розовыми мотыльками и медовыми мухами пролетели шумной компанией внизу живота, разбудив и напомнив, что она еще женщина. Теплое желание сладкого молока с каплями дозревшего винограда наполнили ее рот. Елена открыла губы и прозрачный пар вырвался наружу, быстро растворившись над столом. Она смотрела на пальцы рук, они заметно удлинились, приняв невероятно красивую форму, ее ногти были отточены и удлинены до разумно выверенных пределов. Она раскрыла ладонь и с удивлением заметила, как линия жизни прочертилась дальше младенческой розовой бороздкой вокруг всего запястья несколько раз. Она удивленно смотрела на Пьера. Маленькая и всегда предательская боль в позвоночнике растворилась в никуда и ушла, выровняв линию спины. Елена почувствовала освобождение от чего-то приобретенного в процессе ее жизни. Она чувствовала возрождение организма изнутри. Что-то зашло в мозг, выбросив старый придуманный хлам мыслительной ерунды и вымыв стенки от страха и сомнений. Ей хотелось улыбаться, но губы уже это делали сами, не дожидаясь приказа из головы. Если бы она могла видеть себя, она бы сразу заметила, как цвет ее глаз насытился фиолетовым оттенком. Она видела все, даже темные тени, которые прятались в темных углах кухни, она прозрела…

– Как самочувствие? Архангельское или ангельское? – спросил реактивный повар с умелыми руками.

– Ой! Пьерчик! Я ни того самочувствия, ни другого не знаю, но у меня какое-то состояние молчаливой победы, которую я ждала долгие годы.