Черноморье

– Как вы это допустили? Как ты это допустил?! Я же просил – при первой опасности сразу поворачивать назад.

– Легко сказать, – усмехнулся Ган.

Андрей Викторович нахмурился.

– Вы же понимаете, что команда отправилась опытная, мы просто столкнулись с непреодолимой силой. Обстоятельства так сложились, что выжил только я. Если я расскажу, что видел, вы подумаете, что я сбрендил.

– А ты попробуй.

Ган попробовал. Не вдаваясь в подробности, он поведал о том, как потерялся Тихон, как убили Митю при загадочных обстоятельствах, как застрелился Карась, про стычку со здоровяком, про бегство, Натуралиста, упавшего с лестницы. Про странных существ. Только про первого помощника пришлось наврать. Просто сказал, что твари сожрали его в тот момент, когда они садились в лодку, чтобы уплыть.

Адмирал слушал внимательно, не перебивал. С аномалиями он и сам уже сталкивался в своей жизни, видел много необъяснимого, жуткого. Никаких мотивов для вранья у Гана не было. Почти все в отряде были ему незнакомы, никаких личных счетов не могло быть, выгоды с их смертей тоже не получить. Да и зачем ему было возвращаться, если он виноват в гибели спутников?

Сергиенко чувствовал вину за то, что послал черноморцев на смерть, эти шесть жизней были теперь на его совести.

– Я ведь как лучше хотел, – горько сказал он.

Сел, наконец, на стул, сгорбился и как-то разом постарел на десяток лет.

– Думал, найдем выживших, – продолжал он, – пространство расширим, подводные фермы построим там, биотоплива больше станем добывать. Эх…

– Все хотели как лучше, – отозвался Ган, – нельзя все знать наперед.

Адмирал подошел к окну и посмотрел на лайнер «Азов», почти целиком спрятавшийся в тумане. Он думал, что ему еще предстоит отчитаться перед людьми, сообщить жене Тихона об утрате. Проваленная миссия и гибель шестерых бойцов расстроят команду.

– Проклятый лайнер, – прошептал он.

Лучшего момента было не найти.

– Без обид, Адмирал.

Сергиенко развернулся. Ствол «Макарова» смотрел ему в грудь.

– Ах, ты…

– Поосторожнее со словами, Андрей Викторович, – перебил Ган.

– Чего мне осторожничать? Ты собираешься меня убить и просишь об осторожности? Зачем тебе это? Кто тебя послал? Кардинал?

– Поздно догадались. Столько времени было, чтобы устранить меня.

– Не верю, – Сергиенко медленно развел руки, – хоть убей, не верю. Ты выручал нас, дрался за нас, что изменилось?

– Я просто вспомнил.

– Значит, тебя подослали, чтобы прикончить меня? Долго же ты притворялся.

– А я и не притворялся, амнезия на самом деле была, иначе уже давно бы убил.

Ну, стреляй, – Адмирал стукнул кулаком по столу, – стреляй, мать твою! Давай, гнида Кардинала.

И Ган выстрелил.

Глава 12 Тени прошлого

Адмирал удивленно смотрел на отверстие в переборке рубки. Как опытный человек, он не мог не заметить, что в последний момент Ган увел руку в сторону. Стрелять второй раз тот не стал, а просто швырнул пистолет на стол. Ствол проскользил по поверхности и замер на самом краю недалеко от Сергиенко.

Андрей Викторович посмотрел на «Макаров», поднял глаза на Гана. Какой сюрприз еще готовил этот человек? Но тот просто стоял, опустив руки, и смотрел на него. Без тени злобы, без желания убить, усталым взглядом. Сергиенко понял, что ему все равно, даже если Адмирал сейчас схватит пистолет и выстрелит.

– Что за спектакль ты устроил?

Ган ответил не сразу, бухнулся на стул, потер переносицу.

– Не могу.

– Неужто совесть напомнила о себе?

– Совесть, бля, – зло ответил собеседник. – Я последние годы тупо выполнял задания, все другие мысли гнал прочь. Для меня жизнь, существование даже, а не жизнь, свелась к этим заданиям. Не спрашивайте, зачем я это делал, я не отвечу, потому что не найду ответа.

– Скажи, только честно, ты убил моих людей?

– Только двоих. Тихона, потому что он накинулся с топором на всю группу, и Трофимова, который тоже с ума сошел. Если бы не я его, то он бы меня убил.

Ган посмотрел в лицо Сергиенко, увидел, что тот сомневается.

– Мне ведь плевать, верите вы мне или нет. Если так проще, то вешайте всех собак на меня. Одно лишь скажу: больше ни под каким предлогом не посылайте людей на лайнер, если не хотите их потерять. Или вернется назад какой безумный и начнет здесь всех крошить без разбора.

– А с чего ты уверен, что сам не безумен?

– А я и не уверен.

– Что же мне делать-то с тобой, – задумчиво пробормотал Адмирал, – допустим, все – правда. Как мне поступить?

Ган кивнул на пистолет на столе:

– По совести.

– Э, не-ет. Это слишком просто, уверен, что ты этого больше всего желаешь. А давай-ка с тобой прогуляемся. Покажу тебе кое-что – тут недалеко.

Они находились в каюте Адмирала, чуть просторнее, чем у Гана, но тоже тесноватой. Обстановка спартанская: койка, тумбочка, маленький столик, сейф, затертый до дыр коврик на полу, выцветший плакат на стене с видами какого-то города.

– На, держи, – Сергиенко бросил на стол перед Ганом ворох пожелтевших бумаг, которые минуту назад выудил из сейфа под его внимательным взором.