Чернослив в шоколаде

– Да ты и не взрослая вовсе, – после паузы более оживленным тоном произнесла она. – Ты такая прикольная, хоть тебе и сорок лет. Моя мамка, а ей только 32, намного тебя взрослее. С ней и поговорить ни о чем таком нельзя. Да и скучная она! Все мысли только о своем салоне! У нее и парня-то нормального из-за этого нет. Все какие-то богатые занудные старые козлы!

– Нас, женщин, не поймешь, – сказала я. – Твоей маме нравятся одни, мне другие, а тебе третьи. На вкус и цвет, как говорится…

– Никогда больше, – тихо и раздельно проговорила Марика, – и никого больше любить не буду. Одна боль адская. Оль, когда приедешь-то? – другим тоном спросила она. – А то тут тоска смертная. Я внизу так и живу. Мать верхний этаж закрыла. Не пускает меня туда.

– Может, это правильно, Марика? – заметила я. – Зачем тебе туда? Знаешь, я думаю, что вам вообще лучше куда-нибудь переехать. Кстати, Гера работает в недвижимости. Он бы обменял вам квартиру.

– Поговори с мамой! – воодушевилась она. – Правда, лучше уехать отсюда! И как можно скорее!

– А ты сама с ней это обсуди, – предложила я.

– Не могу я с ней говорить! – раздраженно ответила Марика. – Все! Опустим эту тему! Приезжай лучше завтра прямо с утра. Я тебя ждать буду.

– Хорошо, – после небольшого раздумья сказала я. – Но с утра я к знахарю, потом могу к тебе.

Я приехала к Яну около семи утра. Он уже ждал меня, бодрый, подтянутый, с ясным взглядом. А я чувствовала себя не очень. Возможно, был перепад давления, и у меня немного болела голова.

– Отлично! – чему-то радовался Ян, потирая руки и садясь на диван. – Книга подрастает. И ты все передаешь как нужно.

– Так ты ведь и не читаешь то, что я пишу, – усмехнулась я.

– А я и так знаю, на то я и знахарь! Ты, главное, все записывай, потом разбираться будем. А возможности человеческие безграничны! Про это и рассказываю.