Черновик

Два года спустя. Зима. Поздний вечер.

– Ну, давай, просыпайся, – тормошила Эва сестру, зная по опыту, что растолкать только что заснувшую Карину – труд нелегкий и неблагодарный.

«И надо же этим теткам припереться среди ночи!» – мысленно негодовала она на двух действительно поздних гостий. Карина полчаса назад сдалась и ушла спать. Она сегодня здорово устала сначала на своей усиленной тренировке по плаванию, а затем болея за подругу на товарищеской встрече по гандболу, и домой добралась едва живая. Она даже сериал с Эвой не стала смотреть, а, посидев за компанию минут пятнадцать после душа, отправилась спать. Неудивительно, что Карина упорно бормотала в ответ что-то нечленораздельное и норовила нырнуть обратно под одеяло, которое Эва упорно с нее стаскивала.

– Надо было свет еще… – подумала Эва вслух, оглядываясь на приоткрытую дверь, из-за которой падал рассеянный луч, творя в спальне полумрак. Часы над дверью показывали без четверти одиннадцать.

– Ну чего-о? – обиженно, наконец, протянула девчонка, наугад отбрыкиваясь от сестры. – Ты совсем уже того?

Карине тринадцать с половиной, уже не девочка, но еще и не девушка, а против шестнадцатилетней Эвы еще и мелкая.

– Даша тебя зовет, – прижав Карину, чтобы не дергалась, отрезала та и добавила: – Училка твоя приперлась с мамашей этой дуры Гариной. Так что камон, детка.

– Чего? – несчастно вздохнула Карина. – Не хочу я никуда идти! Я устала…

– Готово. Сейчас будет. – Отчитавшись о выполненном поручении, Эва свернула к дивану перед большим широким телевизором, за которым имела обыкновение проводить вечера, смотря молодежные сериалы и рисуя в скетчбуке.

– Хорошо, – согласно кивнула Даша. Она сидела на своем крутящемся стуле, лишь слегка отодвинувшись от компьютерного стола и развернувшись в комнату, лицом к двум женщинам, стоящим в арке номинальной границы между прихожей и гостиной. Входить дальше они отказались, чтобы не испачкать пол комнаты, и разуваться тоже не хотели. Еще до побудки сестры Эва принесла им стулья, на которые они то садились, то в нервном волнении поднимались.

После глобального ремонта двухлетней давности геометрия комнаты и расположение зон в ней здорово изменились. Стена между гостиной и кухней, захватив в пользу кухни больше пространства, стала сквозными разноцветными книжными полками с книгами, цветами, Эвиными рисунками и прочим. Спиной к ложной стене у стены напротив расположился Дашин «кабинет» – компьютерный стол с этажеркой во всю стену под ее личные бумаги, оргтехнику, оставляя по правую руку широченное окно со свободным выходом на балкон. Левее у комнаты захватывал свое пространство «мягкий уголок» с телевизором, вставший «спиной» и к кабинету, и к входу, где вместо старых коридорных закутков теперь выгибалась просторная арка, а в ней сейчас топтались две женщины.

– Иди сюда, – указала Даша на середину комнаты, когда в дверях спальни показалась Карина. Она вышла в пижаме, босиком и лохматая, как обычно бывает, если лечь спать, не просушив до конца волосы после душа. Но зато накинула поверх пижамы плед, отчего стала похожа на тощую, длинноногую цаплю.

Карина сонно прошлепала по полу.

Сходство у сестер, несомненно, присутствовало, хотя совершенно непонятно, в чем именно, ведь все три совершенно разные.

Старшей двадцать девять. У нее фигура легкоатлетки, упакованная в стиль бизнесвумен, красивое ухоженное лицо, обычно очень внимательный взгляд, глаза темные, волосы темно-русые, как правило, закручены в пучок на затылке.

Средней шестнадцать, рыжая оторва, при этом она не очень любит физические упражнения, но фигура на удивление идеальна, в зеленых глазах вечно играют чертики, а над ними ветрено горят рыжие волны.

Младшая имеет имидж мечтательницы и «тихого омута». Карине тринадцать с небольшим. Она тонкая и какая-то длинная, как все подростки, которые начинают вытягиваться неравномерно. У нее темные, как у Даши, волосы, зеленые, как у Эвы, глаза, но если Эва обычно смотрит с наглецой, то в исполнении Карины эти очи выразительны и огромны, как безбрежный океан ее внутреннего мира.

– Ты знаешь, зачем тебя разбудили? – спросила Даша, когда Карина остановилась на указанном месте.

Та пожала плечами, поправила норовящий сползти с плеч плед. Искоса глянув на женщин, ответила:

– Из-за Гариной, видимо, – и вновь пожала плечами.

– Ее нет дома, и телефон не отвечает. Где она может быть? – спросила Даша. Женщины, казалось, сейчас из сапог повыпрыгивают от нетерпения.

– Я не знаю. – Карина всем своим полусонным видом продемонстрировала удивление и непонимание.

– У вас сегодня была с ней стычка, – с нажимом напомнила Училка.

– Ну и что? – Карина посмотрела на женщину. – Она как пришла к нам, так вообще вечно ко мне цепляется.

– Девочки сказали, что ты угрожала ей, что пожалуешься сестре, – напомнила Училка.

Карина вскользь мазнула по Даше и ответила куда-то в пространство с чуть большим гонором:

– Никому я не угрожала. Я и сама с ней разберусь, если нужно будет!

Даша выгнула бровь. Карина отвела глаза.